Два часа до конца света (СИ)

А буквально на днях ко мне зашёл сотрудник с четвёртым уровнем допуска. Его интересовали несколько документов, в частности, 6301, -14 и -52. Первый и второй объекты — это технически сверхсложные устройства «Замыкатели пространства» и «Печатная машинка». А вот третий объект привезли в закрытом свинцовом сейфе в 1968 году. Когда я отдал ему документы на «Ртутный камень», я вдруг понял, что за сорок с лишним лет работы не только не забыл, что это за объект, но и помню все разы, когда я менял код от сейфа. В 75 году, когда сейф сменили на более прочный; в 91 году, когда объект отписывали Фонду; и, наконец в 2003, во время плановой инвентаризации. Я помню коды доступа от всех трёх сейфов. В этом нет нужды, но я помню их. Я могу пересказать содержимое документа SCP-6352-RU наизусть! Впрочем, вот он, также лежит на моём столе.

Объект: SCP-6352-RU «Ртутный камень» Класс объекта: БезопасныйОсобые условия содержания: SCP-6352-RU должен содержать в сейфе из свинца. Створка, через которую осуществляется доступ, должна быть непроницаема для воздуха и жидкостей, во избежание отравления парами, которые источают объект. Если SCP-6352-RU находится вне сейфа, не следует допускать наличие технических приборов в радиусе до 20 метров, если это не происходит во время опытов. SCP-6352-RUОписание: Это параллелепипед из гранита, размерами 75x28x28 см. Вес равен 45 кг. Вся поверхность объекта покрыта вырезанными в камне руническими символами, складывающимися в трудночитаемый текст на древнеславянском (см. ниже). Объект источает небольшой уровень радиации, а также непрерывно сочится ртутью из нескольких трещин, пересекающих поверхность камня. Ртуть выделяется до тех пор, пока камень не будет покрыт ею полностью. По этой причине, всё пространство сейфа за короткий срок заполняется ядовитым жидким металлом, что стоит учитывать, при содержании и опытах. Основное свойство SCP-6352-RU заключается в усилении всех неорганических устройств в радиусе 20 метров. Чем сложнее технические составляющие субъектов, тем мощнее воздействие объекта. Так, фонарик, работающий на батарейках, начинает светить ярче на 25 %, а ёмкость аккумуляторов возрастает в полтора раза. Характеристики более развитых устройств, вроде компьютера, могут возрасти в 4 или даже в 20 раз, в зависимости от года выпуска, и, соответственно, сложности архитектуры. История обнаружения: Объект захвачен в 1773 году Комитетом Аномалий Российской Империи (КАРИ). В документах говорится, что он был найден в часовне на кладбище, к востоку от Ростова. Сотрудник Комитета, подписавшийся как корнет Лиходеев, рассказал в письме вышестоящему чину, о священнике Анохину, который считался мёртвым, но тем не менее, проводил какие-то исследования над SCP-6352-RU. Не ясно, работал ли Анохин в паре с КАРИ, или же вёл самостоятельное изучение аномалий, являясь аномалией сам. В 1922 году КАРИ был переформирован в Четвёртый департамент Комиссии по аномальным событиям, а позже в Отдел "П" ГРУ, где объект в 1967 году отписали из Ростовской области в участок, ныне известный как Зона 112. Предполагается, что его должны были использовать в работе с комплексом "Рост".В 1991 году, SCP-6352-RU, вместе с другими объектами Отдела был передан Фонду SCP.Примечание: Языковеды, изучавшие камень, пришли к выводам, что писание ведётся от лица языческого бога, который именует себя Мнемогемнон (ударение на второе Е). Однако сведения о язычестве на Руси были давно утрачены, потому выяснить что-нибудь об этом боге не представляется возможным.

Я стар, и мне остаётся лишь надеяться, что мои старания будут зачтены Господом, когда я покину этот мир. Хочется верить, что загробная жизнь куда более простая и понятная, нежели земное бытие. Мы все, разумеется, не святые, но как же хочется иногда уснуть, не боясь того, что нечто, смотрящее на тебя из тёмного угла спальни, превратит тебя во что-то ужасное и непостижимое. Я не боюсь покинуть это место. Я боюсь остаться здесь в виде бесконечных отчётов и заметок, описывающих меня под очередным безликим номером. Я боюсь утратить свою человечность.

Когда-нибудь мне придётся уйти на пенсию, и, если однажды эти записи кто-то найдёт, я надеюсь, что он или она не станет судить меня за излишнюю склонность к драматизации. Важно понимать, что работа архивариуса состоит, в первую очередь, постоянной памяти о том, что за строками печатного текста скрывается бесконечная боль от осознания собственной беспомощности перед необъяснимым. Мы — инвалиды, в сравнении с тысячами аномалий, населяющими наш мир, и наши понятия ужасного могут выйти за пределы банальных войны, чумы и голода, едва мы столкнёмся с ними. Наши представления о плохом и хорошем, о красивом и безобразном, стоят меньше, чем клочок печатной бумаги с описанием условий особого содержания.