Два часа до конца света

Но четыре дня назад, шестого июня всё изменилось. На фоне постоянно возрастающего числа объектов, возникшая прямо на столе бухгалтера, печатная машинка, вырвала воспоминания из недр головы Одинцова, чтобы тут же швырнуть их прямо в постаревшее, лицо руководителя. В распечатке, объемом в триста страниц, были выделены несколько абзацев, описывающих диалог объекта «Ни живой, ни мёртвый» и сотрудника Евгения Стацкого. Чёрными символами на пожелтевшей бумаге была выведена просьба о поставке в камеру одного не аномального предмета. Прочитав это, Денис выкурил в тот день на шесть сигарет больше обычного. Проведя следующие несколько дней в ожиданиях отчёта Владимира Марша, он всё-таки решился проконсультироваться с Комитетом по этике, подробно изложив им ситуацию. Десятого числа пришёл ответ, в котором давалось разрешение, обоснованное следующими пунктами:

[…за весь срок своего заточения, человек не смог ослабить влияние объекта SCP-6302-RU «Мумифицирующий стул», что демонстрирует невозможность бегства из камеры. Кроме того, SCP-6341-RU «Вещатель», с которым в прошлом контактировал объект не имеет аномалий, связанных с отражающими поверхностями, чем исключается факт воздействия на запрошенный предмет. В связи с этим, ходатайство о получении зеркала считаем приемлемым. Ожидайте прихода письменного разрешения на установку в ближайшее время. — Марченко Д. М., Комитет по этике.]

Следовало бы учитывать, что за двадцать два года в Комитете по этике один за другим сменялись люди, для которых объект «Не живой, ни мёртвый» был представлен лишь сухой, засекреченной на две трети, распечаткой. Сотрудники Зоны 112 вообще были заняты исследованиями, связанными с хаосом в городе, да и уровень секретности для них был слишком высок. Сам же Одинцов идеально справлялся только с одной стороны своей работы — бюрократией, остальные же направления были удовлетворительны, что, в общем и целом, достаточно для управления небольшим учреждением Фонда вроде Зоны 112. По крайней мере, так думала Орлова, передавая ему кресло смотрителя.

Получив ответ комитета, утром, десятого числа, Денис Одинцов воспользовался своим служебный уровнем допуска, чтобы в очередной раз взглянуть на файлы, описывающие Нежильца как объект. Как и десятилетия назад, первое, что он увидел, было предупреждение:

Внимание! Следующий файл зашифрован кодом Четыре-штрих по решению администрации Зоны 112. Содержимое находится под защитой двустороннего мемагента класса T.Чтение без надлежащей защиты приведёт к мгновенной остановке сердца. Объект: SCP-6383-RU «Ни живой, ни мёртвый» Класс объекта: Ожидает назначенияОсобые условия содержания: На данный момент объект успешно содержится в пустой камере под номером ██, на минус-третьем этаже Зоны 112, его тело надёжно удерживается аномальным объектом «Мумифицирующий стул» (номер внутри реестра: SCP-6302-RU). Как показывает практика, этот способ является более чем эффективным, а потому не допускает каких-либо изменений. Изоляция объекта продиктована его аномальными свойствами, и должна продолжаться как минимум до [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]Доступ в камеру 19 разрешён только действующему руководителю учреждения. Описание объекта: SCP-6383-RU — это белый мужчина, с 1992 по 1997 год занимавший должность ведущего специалиста по условиям содержания, известный ранее под именем ██████ ████ ██████████.В результате инцидента 6383-1, был подвергнут ментальным изменениям, приведшим к раскрытию заложенного ранее потенциала (подробнее см. файл 6383/Отрицание). Дополнительно:06.05.1997 — Предложение о присвоении объекту класса Кетер, д-р Парамонов. // Отказано.12.06.1997 — Предложение о присвоении объекту класса Максур, д-р Парамонов. // В обработке.

Поджав губы, Одинцов молча вглядывался в скудный остаток информации, которую не стали зачищать. К чему такая секретность? В чём смысл сдерживания именно на такой срок?

— Странно. — Промычал себе под нос Смотритель. — Запрос на класс объекта рассматривается уже бог знает сколько времени, сомневаюсь, что о нём просто забыли. Да и Парамонов уже лет семь, как покинул штат.

Прикреплённый файл «6302/Отрицание» был также зашифрован терминальным мемагентом, и спустя несколько секунд, в течение которых Смотритель наблюдал разворачивающийся на экране фрактал, несущий смерть постороннему наблюдателю, перед ним открылся нужный файл.