Два игрока бросают вызов всему миру

Среди всех существ, участвующих в войне, экс-макины были самыми необычными. Во-первых, они никогда не действовали как отдельные особи, а существовали кластерами. То есть встреча с одной экс-макиной означала встречу со всей расой, сражение с одной машиной подразумевало сражение со всеми машинами. Во-вторых, специфичными были их способы ведения боя. Стоило хотя бы одной единице подвергнуться атаке, как кластер мгновенно анализировал маневр врага и менее чем за секунду подбирал оптимальный способ противодействия. Будь то эльфийская магия, гномьи заколдованные доспехи или драконий огонь. Любое оружие нападавшего они могли обратить против него самого. С ходом войны их боевой арсенал только увеличивался, и в теории они могли становиться все сильнее и сильнее до бесконечности.

Но был еще один любопытный нюанс — экс-макины никогда не нападали первыми. Они всегда давали мощный отпор агрессору, но сами ни к кому не проявляли враждебности. Даже в гномьих записях они были помечены как «неприкасаемые». Именно поэтому Рику заставил себя промолчать. Из-за одного неосторожно сказанного слова машина могла воспринять его и все человечество как врага, что обрекло бы людей на гибель.

«Что происходит, черт возьми? Как это понимать?» — недоумевал про себя Рику, пытаясь осмыслить свалившуюся на него груду противоречий. Экс-макины ведь никогда не совершали активных действий первыми. Руководствуясь этим знанием, он и попытался пройти мимо, не потревожив машину, но не вышло.

Рику неподвижно лежал, пытаясь сообразить, где же он совершил ошибку, и тут плотно прижимавшаяся к нему механическая девочка неожиданно отстранилась.

— <Предположение>. Сценарий невыполним в данной ситуации?

Рику на мгновение задумался, стоит ли отвечать на этот вопрос. По его замыслу, люди ведь призраки — они должны быть незаметными, словно их не существует вовсе...

Но машина обратилась к нему на человеческом языке, а значит, враг, как минимум, знает о существовании людей. Уже это само по себе пугало, но в данном случае молчание — то есть фактически отказ идти на контакт — она могла расценить как враждебность. Логика диктовала, что сейчас нужно подыграть машине. Пока он не поймет, что происходит, любой конфликт потенциально опасен.

Так что Рику решил нарушить молчание:

— Проблема не в том, выполним он или нет. Кто вообще разрешил тебе лезть ко мне с поцелуями?

По виду экс-макины казалось, что она решила проигнорировать встречный вопрос, но потом...

— Ладен[3]. Сценарий 072. «Я... Я это не специально... Случайно так получилось», — проговорила она так же монотонно, как и прошлую реплику про «братика».

Рику почувствовал, что у него закипают мозги.

«Что за чертовщина, вашу мать?»

— <Проверка>. Изменений в температуре, пульсе и размере репродуктивных органов объекта не зафиксировано.

— Может, не надо изучать меня как подопытного кролика?

Рику изо всех сил пытался сохранять спокойствие, что было крайне трудно, учитывая весьма шокирующее обстоятельство: враг наблюдал за его физиологическими реакциями, а значит, вполне мог воспринять любую ложь как акт враждебности.

Девочка, словно прочитав его мысли, продолжила:

— <3апрос>. Считается, что подобные ситуации вызывают у людей возбуждение. Ошибка?

— Хороший вопрос... Скажем так — у всех по-разному.

Соврать он не мог, но и до конца понять, что ей нужно, тоже. Ясно было только одно: раз машина следила за его физиологическими реакциями, то наверняка прекрасно знала, что Рику перепуган до смерти.

— <3апрос>. Объект не испытывает полового возбуждения, потому что данная единица для него непривлекательна? — выдала она умозаключение, от которого у Рику аж все похолодело.

На кону стояла судьба человечества, а ему задавали вопрос, отвечать на который, глядя в глаза собеседнику, в принципе было непросто, не говоря уже о присутствии машины-убийцы, мгновенно распознающей ложь.

Рику, приготовившись к худшему, окинул взглядом все еще сидевшую на нем экс-макину.

Внешне она выглядела как человеческая девочка лет десяти. Длинные черные волосы на контрасте с белоснежной кожей, алые глаза — безупречная красавица... если не считать торчавших из ее тела механизмов и двух шнуров, свисавших между ног и напоминавших хвосты.

— Думаю, ты объективно симпатичная. Правда, лично я все же предпочел бы человека и желательно постарше...

Ну, как тебе такой ответ? Не наврал и не отверг — для девственника так вообще идеально. Рику даже испытал за себя чувство гордости. Но экс-макина не унималась:

— <3апрос>. Объект не имеет сексуального опыта, но все равно придирчив в выборе партнера?

— Как будто у девственников даже права выбора нет... — с обидой в голосе произнес Рику, постепенно осознавая происходящее. У него начали появляться кое-какие подозрения.

— Можно, наконец, поинтересоваться, что тебе надо? — спросил он неуверенно.

Конечно, задавать необдуманные вопросы было опасно, но возможные намерения экс-макины могли быть еще опаснее.

— <Ответ>, — мгновенно отозвалась девочка. — Единица изучает уникальный человеческий язык.