Два интервью

Я хотел бы услышать Ваше мнение о качестве русских переводов Ницше. Какое-то время назад у Вас была полемика с профессором уральского университета Перцевым по этому вопросу (в которой поучаствовал еще и Игорь Эбаноидзе), я хотел бы опубликовать её на сайте. Разрешите? 

К.С. Да, конечно. Хотя какая же это полемика! С Перцевым как раз всё просто. Это обычный перевертыш, которого надо только мысленно перенести, как он есть, в советское время и представить его себе там пишущим диссертацию о Ницше… Непостижимо, как с таким складом и уровнем ума приходят вообще к Ницше. У Перцева аллергия на тропы, которые кажутся ему все подряд катахрезами. Забавнее всего, что он даже ставит в заслугу одному переводчику исправление ляпов Ницше. Мои переводы он цитирует без параллельных цитат из оригинала, потому что тогда ему пришлось бы оставить меня в покоя и уличать Ницше в отсутствии немецкого языкового чутья. А всё из-за неадекватности. По тому, как он пишет, можно понять, как он говорит, молчит, движется, смеется, а по тому, как он делает это, ясно, что лучше всего было бы ему делать это не в философии. Мало ли других занятий… Но я рад, что Вы упомянули Игоря Эбаноидзе, этого очень тонко чувствующего, понимающего и благородного человека. Он не только любит Ницше, но еще и настоящий профессионал своего дела. Прекрасно, что именно ему выпало сейчас подготавливать ПСС Ницше. Что до Вашего вопроса о русских переводах Ницше, хороших, как мне кажется, еще не было. Наверное, только Полилову – да и то не всегда – удавалось приближаться к идеалу (имею в виду «Сумерки идолов» и «Вагнер как явление»). Вообще между отношением к переводческому делу в начале ХХ века и сейчас пропасть. Тогда меньше обращали внимания на детали, но лучше схватывали дух. Сейчас переводят доскональнее и качественнее, но при этом что-то важное и цельное исчезает. 

Д.Ф. Многое еще зависит от типа личности самого переводчика, от того, как сам он слышит Ницше, какие аспекты в нем выделяет, какие недопонимает. Например, Вадим Бакусев переводит Ницше именно досконально, точно, «объективно» выверяя его согласно немецкому звучанию. Как выразился однажды Сергей Жигалкин, это некая идеальная машина по переводу, которая неизбежно упускает многие духовные нюансы, которые находятся как бы за текстом, вне текста, на втором плане текста. А вот Игорь Эбаноидзе переводит Ницше очень прочувствованно, можно сказать душевно, несколько смягчая его немецкую твердость в русском языке. Думаю, что задача аутентичного перевода могла быть решена только в случае появления в России блестящего переводчика, точно соответствующего по складу характера, темпераменту и типу личности самому Ницше.

Ваши переводы Ницше ведь тоже войдут в ПСС. Видите ли вы необходимость их доработки? 

К.С. Да, работа идет, мы с Игорем редактируем мои переводы. Он присылает мне свои правки, и с большинством из них я соглашаюсь. 

Д.Ф. В прошлом году в России вышла книга Рудольфа Штейнера «Ницше – борец против своего времени», куда вошли еще и более поздние статьи Штейнера о Ницше. Я прочитал эту книгу. Я понимаю, что Вы находитесь под сильным влиянием отношения Штейнера к Ницше, и поэтому хотел бы спросить у Вас, происходят ли у Вас какие-то внутренние изменения в этом отношении. Заостряя вопрос, мне хотелось бы лучше понять соотношение Вашей очевидной любви к Ницше и Вашей установки поправить его, порой даже упрекнуть его в ошибках. 

К.С. Меня интересует феноменология события Ницше. Как можно, живя в мысли, сойти с ума? 

Д.Ф. Вмешались не мыслительные, бессознательные процессы психики. 

К.С. Нет, у Ницше это чисто мыслительная ситуация, которая меня интересует. Все догадки и домыслы о его болезни, растиражированные, скажем, Томасом Манном, – это журналистская ерунда. Kазус Ницше – чистая патология мысли. Но, наверное, Вы правильно поймете меня, если я скажу, что сойти с ума, значит потерпеть поражение. Это, если хотите, как в боксе: не мыслитель справляется с проблемой, а проблема нокаутирует его. 

Д.Ф. Т.е. Ницше не справился с поставленными им самим проблемами? 

К.С. Да, не справился. Но Вы напрасно приписываете мне установку поправлять его или даже упрекать в ошибках. Этого у меня нет, как нет, впрочем, и ницшезависимости, когда сидят на нем как на игле. Единственное, что я хочу понять: что именно довело его до сумасшествия, нокаутировало его, так сказать, и можно ли было этого избежать. 

Д.Ф. Да, Вы уже говорили это. Как быть Ницше, не сходя при этом с ума.