Два капитала: как экономика втягивает Россию в войну

Ко всему прочему нам придется выработать такое понятие, как «союзное кредитование». Сегодня Евразийский союз накапливает ресурсы в финансовых структурах вроде Евразийского банка развития. Очевидно, что по мере усиления евразийской интеграции возникнет потребность в союзном кредитовании, потому что капитал будет стремиться восстанавливать кооперационные связи в союзе и открывать новые рынки. Поэтому вскоре появятся Евразийский машиностроительный, транспортный, сельскохозяйственный и прочие банки. Но это будут не классические банки, а скорее операторы и корпоративные инвесторы, которые станут привлекать капитал на национальном рынке и инвестировать в союзный.

Поэтому стоит обозначить приоритеты союзного кредитования. Так, логично кредитовать только те программы, которые подразумевают размещение совместных производств. Бессмысленно кредитовать программу животноводства только в Гомельской области Беларуси, кредит должен выделяться на программу животноводства Гомельской области Беларуси и Брянской области России. Необходимо стимулировать стирание экономических границ, а это возможно исключительно методом кооперации и сращивания производств между регионами.

Только горизонтальная индустриально-промышленная и торговая интеграция между регионами России, Беларуси, Казахстана, Армении, Киргизии и будущих участников ЕАЭС откроет возможность построения суверенной финансовой и банковской системы, которая будет обеспечивать суверенную экономику, а не выступать в роли филиала глобального финансового капитала биржевого типа.

Задачи, которые ставит история перед Россией в Третьей мировой войне, намного глубже, чем показывает нам федеральный телевизор и преподносит ура-патриотическая пропаганда.

Во-первых, предстоит осознать себя как «большую Россию», которая явно больше, чем современная РФ. Следовательно, придется нести ответственность не только за себя и своих граждан, но и за большую часть континента Евразия.

Во-вторых, придется заниматься повышением роли государства в экономике, в результате чего государственный промышленный и торговый капиталы станут центральными игроками, задающими правила игры.

В-третьих, нас ожидает новая индустриализация, потому что в гражданских, медицинских, машино- и станкостроительных технологиях Россия значительно отстала и попала в ловушку догоняющего развития. Для этого придется постоянно усложнять производственные цепочки, чтобы в результате выйти на полномасштабное производство средств производства.

В-четвертых, предстоит изменить подход к государственному управлению экономикой и хозяйством: вместо администрирования финансовых потоков государственному аппарату придется снова решать хозяйственные и управленческие задачи в условиях ограниченных ресурсов.

В-пятых, станет необходимым налаживание двусторонней коммуникации государства и общества, которая, в свою очередь, является базисом народовластия. Это значит, что предстоит кардинально пересмотреть партийную систему представительской власти.

И наконец, государству потребуется выработать настоящую идеологию, которая будет способна формировать адекватное XXI веку мировоззрение гражданина.

Только в этом случае Россия сможет выстоять в Третьей мировой и не скатиться в новое средневековье. Если Россия справится с этой задачей, то станет миром стабильности, вокруг которого будут формироваться новые союзы народов и культур. Как это уже было в XIX и XX веках.

Наши предки сдали свой исторический экзамен, а нашему поколению это еще предстоит.

Июль — август 2015,

Донецк — Евпатория