Два короля (СИ)

Все, впрочем, так это и воспринимали с самого начала — однако Элья только сейчас стала осознавать, насколько всё серьёзно. Может быть, ветреная танцовщица и испугалась бы, передумала, решив, что игра зашла слишком далеко, и пора делать ноги — но не после того, как они вместе с Грапаром висели посреди неба, рискуя погибнуть в любой момент.

Ей, в сущности, не было дела до революции.

Но его… его она не бросит. Теперь — точно нет. Пусть он никогда не будет ей принадлежать, пусть он стоит сейчас, вооружённый только лишь бесстрашием и упрямством, рядом с перевёрнутым воздухоплавом, похоронившим под собою часть его надежд.

Она будет с ним. До конца.

— Я с тобой, — сказала Элья.

И эхом её слов прозвучали голоса остальных: «с тобой», «с тобой…». Мадбир, Мароль. Жерра, обессиленно прислонившаяся к Лэрге.

Сам Лэрге промолчал.

Грапар выжидающе посмотрел на него.

— Что? — хмуро спросил тот. — Слово дворянина — не то слово, которое нужно повторять. Если я один раз уже сказал, что я с тобой, значит, так тому и быть. Ничего не изменилось.

— Тогда, — хрипло сказал Грапар, — мы идём к Белобору.

***

Легко сказать: «Идём к Белобору». До тайной пристани, расположенной на Шеме, при самом оптимистичном раскладе идти оставалось недели две. Но уже в первом попавшемся на пути городе выяснилось, что путешествие продлится ещё дольше, потому что «ушиб» Грапара оказался гораздо серьёзней, чем думалось поначалу. Жерра, вспомнив свою небольшую медицинскую практику, обследовала его плечо и заключила, что вывиха нет, однако настояла на том, чтобы подвесить руку на косынку (за неимением оной, пришлось воспользоваться узорчатым платком, купленным Эльей в Стамаре).

— И долго мне одноруким ходить? — проворчал Грапар.

— Не знаю. Может, через неделю заживёт. А может, и на месяц растянется. — Жерра пожала плечами. — Я бы, на твоём месте, потратилась на хорошую медицинскую семью. С магом.

— Нет, — отрезал Грапар.

Им и так пришлось остановиться на постоялом дворе и снять две комнаты — искать добрых людей, у которых можно было бы за горсть медных монет арендовать на несколько дней очередной сарайчик, не было уже ни сил, ни времени: путешественники добрались до города Вакрея уже в сумерках, да ещё и под накрапывающим дождём. В одной из этих двух комнат они сейчас и находились: только что перевязанный Грапар на краешке кровати и остатки его упрямого отряда, собравшиеся вокруг.

— Я ещё заработаю, — сказала Элья. — Пока мы идём до Белобора…

Грапар покачал головой и поднялся на ноги. Это молчание и шаги по комнате получились ещё более вескими, чем сказанное ранее «нет».

Здоровой рукой он толкнул створку окна, и свежесть влажной после дождя улицы просочилась в комнату. Повеяло зеленью из промокшего парка. В Вакрее было много парков, что, впрочем, Элья узнала уже потом; тогда же этот моментально узнаваемый запах мокрой листвы оказался неожиданным на одетой в камень, почти лишённой растительности улице. Она улыбнулась краешком губ этому «зелёному» привету от города — но глаз с революционера не сводила. Даже с беспомощно подогнутой рукой, похожей в полутьме на недоразвитое крыло какой-то птицы, в этой комнатке с маленьким потолком и почти деревенским наборным окошком, рядом с занавеской в легкомысленный цветочек, он смотрелся гордо и величественно.

— Завтра решим. — Грапар сунул руку в карман и достал пару монет. — А сейчас давайте Карлена помянем… Мадбир, будь другом, сбегай вниз, купи что-нибудь.

***

Из-за выпитого вина Элья долго не могла уснуть. Быстро стучало сердце, не хватало воздуха. Жерра не любила спать с открытым окном, боялась простудиться, поэтому собственноручно проверила все окна и двери, чтобы ни в коем случае не просочилось даже самого маленького сквознячка.

Элья же предпочитала замёрзнуть, чем терпеть духоту, но спорить с Жеррой — себе дороже.

«Я только подышу немножко — и сразу закрою», — решила она, выбираясь из-под одеяла.

Половицы под босыми ногами легонько скрипнули, но дыхание спящей Жерры по-прежнему было глубоким и ровным. Элья осторожно подошла к окну. Такое же наборное, как в соседней комнате, с толстыми деревянными рейками, оно было каким-то мутноватым, и потому мир за ним казался почти бесцветным. Элье уже даже расхотелось впускать в комнату эту сырую унылую ночь, но жажда свежего воздуха взяла своё, а стоило только девушке откинуть маленький крючок и толкнуть створки…

Воздух! Густая синева, бесконечность небесного колодца с бриллиантовыми осколками далёких миров, до которых в этой жизни никогда не дотянуться, но зато можно смотреть на них и мечтать — и волшебнейшая, необыкновенная луна!