Два лепестка моли. И сжечь все к чертям (СИ)

Судя по волнению в голосе, что-то случилось. Сердце пропустило удар, и ей показалось, что это «что-то случилось» равнялось «что-то случилось с Малфоем». Она вернулась к хохочущим ребятам. Подхватив школьную сумку, на ходу вытащила карту и раскрыла её.

Но Драко был в гостиной Слизерина вместе с Тео. Гермиона почему-то выдохнула. Просто выплюнула из своих лёгких не случившуюся истерику.

— Где она? — спросил слизеринец, заглядывая в карту.

Три головы склонились над волшебным пергаментом в её руках. Блейз водил длинным пальцем по карте, выискивая нужное имя. И когда кончик фаланги поймал Пенси, он уточнил:

— Что это за место?

— Старый музыкальный класс, которым давно не пользуются. Мы на первом курсе занимались там, помнишь? — ответил он на вопрос Блейза.

Тот хлопнул Поттера по плечу.

— Спасибо, буду должен, — и уже развернулся, но Гарри остановил его.

— Что-то с Паркинсон?

Забини посмотрел вверх. Не нужно следить за его взглядом, чтобы понять, кого он проклинал.

— Мне сказали, что Пенси выбежала от неё в слезах. Салазар, я убью Майнд, если у Пенси начнётся приступ астмы…

Сказанное замерло в воздухе страшными словами, потому что…

— Кажется, она не шевелится, — Гермиона смотрела в карту. — Её точка зависла на месте…

Они трое переглянулись. Достаточно секунды, чтобы сорваться и побежать на третий этаж. Швабры попадали на пол, и одна чуть не прилетела Дину по голове. Они бежали вверх, и Грейнджер заметила, что в руках у Гарри крепко зажата палочка. Так было всегда. Такие последствия оставила война. Когда кто-то из них бежал, это всегда означало что-то кошмарное. Что-то, к чему нужно было готовиться, с протянутой рукой вперёд, крепко сжимающей древко…

Как и сейчас, Блейз со страхом отшатнулся, потому что Поттер оттолкнул его от двери и вышиб её заклятием. Старая кабинетная пыль мгновенно окутала порог серым облаком. Они откашлялись и вдруг услышали мелодию рояля.

Так они и стояли в проёме, глядя в пустой класс, где посередине, у огромного арочного окна, стоял рояль, за которым играла Пенси. Мелодия музыки настолько грустная и завораживающая, что Грейнджер не сразу заметила, что девушка плакала. Она смотрела перед собой, и её взгляд был нечитаемым. Совершенно.

Верхние пуговицы на рубашке расстегнуты почти до груди. Галстук лежал рядом, на сиденье. Гермиона никогда не видела такую сломленную слизеринку. Опустошенную. Наверное, был бы здесь дементор, он бы пролетел мимо, не тронув, не посмотрев на Паркинсон. Настолько она была пуста. Настолько всё казалось больным в ней.

И эта мелодия…

Услада для ушей, в то же время рождающая несоизмеримую тоску, которая заставляла всё внутри сжиматься, а сердце — плакать.

Блейз сделал к ней аккуратный шаг. Ещё и ещё, пока не остановился позади подруги и не положил руку на её плечо. Паркинсон в последний раз занесла пальцы над клавишами и оборвала музыку, захлопнув крышку.

— Что с тобой? — голос Гарри ровный, как рельса, и такой же тяжёлый.

Пенси сглотнула и отвернулась к окну, прикрыв глаза.

— Спроси меня то, что бы я не хотела тебе говорить даже под угрозой смерти, — сказала она и перевела взгляд на Поттера. — Давай же!

— На четвёртом курсе… — замешкался он, но подошёл ближе. — Тогда… в ту ночь… это ты меня поцеловала, Пенси?

Гермиона встретилась взглядом с Забини, понимая, насколько этот разговор не для их ушей. Но ноги словно приклеились к полу. Они ждали ответа, как и сам Гарри, сжимающий кулаки. Пенси встала с места, придерживаясь за крышку рояля и отворачиваясь от всех, будто прячась. Но всё же ответила:

— Ты сказал тогда: «кто бы ты ни была, я хочу ещё…»

Божеправый…

— Она дала тебе сыворотку правды? — Гарри расставил все точки над «и». — Чёрт возьми, она перешла все границы!

Блейз опустился на сиденье, склонив голову. Гермиона чувствовала, как в горле разбухал ком. Сколько же эта ненормальная могла выспросить у Паркинсон того, чего она не хотела бы говорить? Дьявол…

— Она предложила мне чай, я вообще не хотела его. Но она расспрашивала и расспрашивала меня, я отнекивалась, старалась уводить разговор в другую сторону, пока у меня не пересохло в горле, и я совершенно забылась… — она замолчала. Забини взял её за руку. — Стало так легко после чая…

Майнд превзошла Амбридж. Превзошла своими мерзкими уловками и тактикой. Только теперь весь гнев был направлен на слизеринцев.

— Она спрашивала о том, что вообще не касалось её долбанной терапии? — холодным тоном, от которого даже в дрожь бросило, спросил Гарри. Он был взбешён. — Что-то личное, не для её блядского ума?

Блейз посмотрел на Поттера совершенно не удивившись грязным словам, скорее тому, что Гарри, казалось, не сбавлял обороты, а только разгонялся.

Гермиона видела её реакцию. То, как мгновенно покраснели щёки. То, как в уголках глаз собирались слёзы. Слёзы у Пенси Паркинсон!

— Не отвечай! — резко вмешалась Гермиона. — Гарри, она ещё под сывороткой! Не отвечай, Пенси!

Поттер будто только сейчас понял свою ошибку. Быстро кивнув, он пошарил по карманам, неловко дёргаясь на месте.