Два лица

— Холи! Ты пришла? Ты тут? Собирайся, мы уезжаем! Сегодня же, уезжаем!

Мерзко ухмыльнувшись, психиатр покинул кухню, и медленно вышел в коридор:

— Интересно, куда? И надолго? Меня с собой возьмете?

Услышав самый страшный в своей жизни голос, Эд вздрогнул, резко повернувшись в его сторону:

— Г-где… она?! Куда ты ее спрятал?!! — Он стиснул ладони в кулаки, хотя они и тряслись.

— Ну… можешь попробовать поискать. Пытался в шкафчик сунуть — не влезла. Пришлось по частям разобрать. Самые красивые себе оставил. — Аркрайт улыбнулся еще шире, и от этой улыбки по спине проходили мурашки.

— Т-твои шуточки! Где моя сестра, я спрашиваю?!

— Сестра? Я думал, ты ищешь свою честь. Или достоинство, или гордость… чего там у тебя еще не хватает? Сейчас, например, чувства самосохранения. — Лязгнул швейцарский нож. Флойд, что стоял напротив, вскрикнул, и тут же выбежал из квартиры, по ходу стремясь собрать остатки рассудка вместе и пытаясь подавить паническую атаку. Гость покачал головой и добавил: — А, нет, показалось. Чувства самосохранения у тебя в избытке. — Он подкинул в воздух режущий предмет и быстро его закрыл.

Стиснув зубы, Эд спускался вниз по лестнице, вплоть до самого порога. Холи нет, но за то, есть ее дружочек, который, все-таки решил зайти, и оставаться с ним наедине означало лишь получить инвалидность бесплатно.

Перед глазами так и стояло злое, омерзительное лицо, натягивающее на рот медицинскую маску, а на руки резиновые перчатки. Однажды, этот врач людских душ уже поковырялся в его брюхе, ржавым ножом и без наркоза, вырезая, по его мнению, «ненужные» части тела. Неадекватная пытка, в ходе которой он потерял возможность иметь детей и обрел много других трудностей, но был рад тому, что, хотя бы внешне его тело и… органы выглядели не калеченными. Помнил, как огромная, швейная игла втыкалась в кожу, оставляя после себя уродливые швы обычной льняной нити. Если бы не сестра, он бы лишился намного большего, и уже бы вряд ли об этом знал.

Куда она, кстати, делась? Дождь набирал силу, и уже стоял стеной, а ее все не было и не было. Возможно, его бывший коллега много недоговорил, даже когда совсем сорвался. Странное опоздание, и еще более странное поведение. Возможно она у него. Дрожащими от злобы и смятения руками, Эд вновь набрал на телефоне номер, и нажал «вызов». Как ни странно, послышались короткие гудки, и через шесть секунд он услышал заветное «ало».

Увольнение. Часть II

— Привет. Я жива, со мной все в порядке. — Холи, уже насквозь мокрая и продрогшая, зашла под ближайший уличный навес и сняла трубку.

— Где ты?! — Ее брат уже кричал в трубку, не в силах себя контролировать.

— На улице. А что, я нужна тебе?

— Да! Очень срочно! — Он стиснул зубы и уже думал, в какой город убраться на некоторое время. На другом конце послышался вздох:

— Ладно. Жди, я сейчас зайду.

Она повесила трубку, и сунула телефон в карман джинсов. Ее коробило, что Эд так рассвирепел во время ее пропажи, но, так как он на работе, то не будет при друге пытаться давить. Где ему еще быть? Конечно же на работе. Хоть ей и не хотелось после вчерашнего пересекаться с его коллегой, после полной ночи отсутствия все-таки стоило о себе заявить, иначе потом хуже будет.

Он не сразу понял, что та даже не спросила, куда ей идти. Вновь совершая звонки, слышал лишь короткие гудки — во время ливня совсем не просто понять, что тебе кто-то пытается звонить. Отчаянно. Долго. Ревнивый брат не знал, с какой стороны она идет, где находиться, а главное, куда держит путь. К нему на работу? Где он, более, не работает? Или домой? И как ее пытаться поймать? Если это вообще возможно. Он уже хотел схватить ее за волосы и тащить куда-нибудь, куда угодно, лишь бы подальше, и где они могли бы побыть вдвоем.

До боли знакомые ступени риелторского офиса. Младшая Флойд уже не раз была здесь, но ничего кроме отрицательных эмоций эти походы ей не дали. Начиная от мимолетного стыда заканчивая отчаянием, и, раз она вновь идет сюда, значит, вот-вот будет еще одна порция. Уже по инерции.

Днем все работники на своих местах. Кто-то шелестел в архивах, в коридоре, неподалеку от двери начальника, сидела полненькая, но миловидная секретарша, лет тридцати — тридцати пяти. Откуда-то слышался разговор. Жизнь кипела, и ей определенно это нравилось.

Все были на своих местах, кроме одного — стол Эда был пуст. Риелтор, подняв глаза от монитора, тут же снял очки и расплылся в странной улыбке:

— Не ожидал тебя сейчас увидеть, здравствуй. Что-то не так?

— Да ничего, просто брат звонил, очень просил, чтоб я пришла. Где он, кстати?

Хьюго, чья улыбка становилась еще шире, медленно поднялся со стула и подошел к гостье, небрежно стряхивая с ее плеч дождевую воду:

— Посмотри, вся мокрая. Простудишься. Где этот идиот? Уволился, по крайней мере, я на это надеюсь.