Два лица

— Уволился?! — Глаза, что только что были слегка печальными, вмиг округлились и заморгали. — То есть как? Он ушел? Сам? Его не уволили? Но почему, где вы не поладили? — Она тяжело вздохнула и заметно сконфузилась. — Отчего-то уже второй близкий друг Эда от него отворачивается после знакомства со мной. Мне стоит… вообще не касаться его жизни, и тогда все будет в порядке.

— Здравая мысль. А знаешь, почему так происходит? — Хейз придвинулся еще ближе, накидывая на гостью свой пиджак. — Ты. Звучит ужасно, но дело в тебе. Будешь держаться от него подальше, как сама сказала — все будет в порядке.

— Пытаешься настроить против? Не-а, не выйдет.

— Жаль. — Он засмеялся и склонил голову. — Но я почти не преувеличивал. Ты. Нормально же, когда человек нравиться, верно ведь? Люди влюбляются, женятся, заводят семью. Моя сестра, скажем, вышла замуж два года назад. Последний раз я видел ее на свадьбе, и знаешь, даже не скучаю. Мы не были особо близки по жизни. У тебя же немного иная ситуация, и ты сейчас понимаешь, о чем я. Любой другой бы радовался, узнав, что другу симпатична его сестра. Но только не он, и так пополняются ряды врагов. В какой-то мере это даже честно, не находишь? Расплата за эгоизм. Эгоизм, ведь ты же его не любишь, я вижу это. Не любишь как мужчину.

— А ты циник. Нет, я не нахожу это честным, это омерзительно. Омерзительно с любой стороны, с какой не посмотри. А еще складывается впечатление, что здесь все решили за меня.

— Нет. Совсем нет, и ты это знаешь. Более того, на тебя даже почти не давят, за исключением твоего несносного родственника. Хочешь узнать, что я об этом думаю? — Он поднял лицо девушки за подбородок и нагнулся, пристально его рассматривая. — Ты любишь меня. Раньше сомневался, и это сомнение почти меня похоронило, но теперь вижу это. Вижу в твоих дрожащих ресницах, краснеющих щеках. Вот только… в этой светлой головке живу не только я, и за это тебя хочется… — Мужчина криво ухмыльнулся, вдавливая гостью в стену. Расстояние меж ними стремительно сокращалось, и, в итоге, она почувствовала на своих губах его. Стиснув зубы, Холи зажмурилась, и резко отвела голову в сторону:

— Пойду, в общем, приятного дня.

— Я хотел бы увидеть тебя сегодня снова. Но, боюсь, сама ты больше не придешь… хм. Я найду тебя дома. Жди, в общем, в гости.

Она потрясла головой и, выскользнув из объятий риелтора, шмыгнула за дверь, оставляя в его руках влажный от воды пиджак. Тот проводил ее грустным взглядом и глубоко вздохнул, прислоняясь к стене. С ней точно не будет просто, и впервые его это не заводило, а очень печалило. Каждый рассвет, что он встречал в одиночестве, сильно разъедал его психику, заставляя собственноручно увеличивать дозы снотворных и успокоительных. Сердце быстро билось, само, как у артимика, руки тряслись, а нервное состояние было хуже, чем у агрессивных параноиков. Кто знал, что влюбляться по-настоящему так больно? Больно, особенно когда шанс на взаимность меньше тридцать процентов, а в последнее время совсем стремиться к нулю. Остается лишь навязывать себя и ждать, что однажды она пойдет с ним в кафе по своей воле, и что-то внутри подсказывало — ждать придется долго. Но не превратиться ли он, таким образом, в, теперь уже ненавистного Эда? Нет, хотя бы потому, что никогда не станет для нее обузой или проблемой. Тогда в кого еще?..

Выйдя на улицу, девушка набрала в легкие побольше влажного, прохладного воздуха, и тут же его выпустила. Вновь достав телефон, она увидела еще несколько пропущенных, и, заметно конфузившись, начала перезванивать:

— А ты, в общем-то, где? — Спросила она, топчась на одном месте.

— С этого вопроса нужно было начать! Куда ты опять пропала?!

— Иду к дому. А ты?

— Стою неподалеку, возле пиццерии. Подходи к ней, не будем заходить. — Судя по тону, Эд был крайне нервным и едва ли держал себя в руках.

— Ладно.

Холи повесила трубку и вновь тяжело вздохнула, стараясь привести эмоциональное состояние в норму. Почему не дома? Ее там… ждут? Наверно, не трудно догадаться. Она немного сконфузилась, а после серьезно задумалась. Неужели бывший коллега брата действительно что-то к ней испытывает? И из-за этого они, скорее всего, поругались. Отчего-то сейчас эта мысль не радовала, а, напротив, пугала, учитывая то, какие отношения их связывали до этого. Если это вообще можно было назвать отношениями.

Не собираясь больше терять времени, Холи пошла к месту встречи. Что бы брат не сказал ей сейчас, девушка чувствовала, что вряд ли с ним согласиться, и морально готовилась к очередному спору, а возможно даже скандалу.

Помимо дождя на улице поднялся необыкновенно сильный, и холодный для лета ветер. Она терла плечи, стараясь по дороге согреться, но получались не слишком хорошо. Стоило прибавить шаг, но та итак почти бежала, пока с волос не прекращаемым ручьем текла вода. Через несколько кварталов замаячила заветная пиццерия, а возле ее входа, под летним навесом топтался брат. Помахав ему рукой, Холи совсем перешла на бег, и уже через, примерно, тридцать секунд стояла рядом с Эдом: