Два мира (СИ)

- По нашему с Ди Элин и Баальбери мнению, была еще какая-то иная цивилизация. До нашей - начавшейся с истории первых магистров, первой эпохи Земли. Иная цивилизация, возможно, на Земле, возможно, где-то еще. Которая также имела шанс пройти с четью смыкание миров. И упустила этот шанс, позволив природе планеты погибнуть в катастрофе. Их сути, сути предателей, убивших родной мир своими действиями или, напротив, бездействием, были сплавлены воедино и навсегда лишены возможности упокоиться. Они были собраны вокруг души какого-то тамошнего "магистра", попытавшегося стать этим самым сверхбожеством - гнусной пародией на известное нам ныне Спасение. Хотя, возможно, оно и было творцом - но в этом случае вина еще тяжелее, потому что это уже предательство. Уж и не знаю - просто генетическая память, видимо, какая-то присутствует или наследие на мне чье неизвестное "висит". Никто ведь не знает, даже сам отец, кто нашему роду "аватарный дух" подкинул и от какого именно магистра он исходил. Но иногда я чувствую родственность в Искариоте - и это пугает меня до обморока. Будто наши души имеют общий корень, общий исток. Подчас я и сам не знаю, чего можно ожидать от себя в такие моменты, потому никогда не обижаюсь, когда люди интуитивно не доверяют мне, как бы искренне я ни говорил. Искариот ведь тоже казался всем искренним, в нем "богатства мнений" хватало, но... - Виктор продолжал что-то говорить, а Вика отвернулась к стене, чтобы скрыть слезы. Настороженность Мира стала понятной. Как и слова Кри о "настоящем белом лебеде". Если эта глупая теория верна, Денеб, избавившись от гнойника в своем сердце, нашел единственный способ компенсировать причиненное зло. Видимо, именно так возник он, нынешний Виктор, хотя и не ясно до конца, кто же он такой на самом деле и что значит это странное имя - Камель. Но картина постепенно стала проясняться - и это радовало девушку. И все более очевидными становились сходства между звездами и душами людей. Образ и подобие никогда не были пустыми словами - теперь это можно считать почти что доказанным логически. И это подбодрило Вику, как ничто иное в сегодняшний день. Какой-то грустный он вышел, не такой, каким хотела видеть его девушка. Слезы уже успели подсохнуть - и Вика вновь прислушалась к словам юноши, глубоко погрузившегося в рассуждения и, слава Богу, не обратившего внимание на ее шальные мысли, - В любом случае, самостоятельно разорвать это "единство" подобная суть, полагаю, не способна. Это только теория, без доказательств, можно сказать - опасения обжегшихся на молоке. Но тогда, в 1962-1963-м мы, даже не обдумывая правильность или неправильность решения, начали разрабатывать план возвращения индиго на Землю. Первое поколение - просто живущие, без особых даров. Они должны были немного, в меру сил и возможностей, изменить психологический климат и создать одним своим присутствием на Земле условия в местном духе, подходящие для прихода второго поколения. Среди них, кстати, было немало фантастов. Ну а второе - это, собственно, мы: изменяющие. Маги и ведьмы - в качестве иерархов сети индиго; целители, предсказатели и "воины света" - в роли наглядного примера человечеству и источника полезных сведений. Не буду рассказывать подробно - оставим это на следующий раз.

Вика задумчиво кивнула и почувствовала, что у нее на языке, как всегда, вертится навязчивый и, наверняка, крайне неприятный для друга вопрос. Но она всегда их задавала: как доказала жизнь, это оказывались самые нужные и важные вопросы:

- А Иуда и Матвей? Как вы поступили с ними?

Виктор вздрогнул и набрал в грудь побольше воздуха. Он не волновался, но ощущалось, что сказать друг хочет нечто неприятное. В конце концов, он все-таки решился - и ответил:

- Надеюсь, ты нас поймешь. Мы просто отпустили их. На Землю. Они не сами сбежали.

Вика замерла. Сначала ей захотелось закричать на друга и швырнуть в него ракеткой со всей силы, устроить истерику и забиться агонизирующей чайкой в самый темный угол спортзала. Но ощущение внутри мгновенно погасило это желание. Прислушиваясь к себе, минуту она простояла молча, а Виктор будто бы ждал "суда" над собой. Потом, тяжело вздохнув, Вика посмотрела на друга прямо. В зелено-карих глазах застыло сейчас вымученное, усталое выражение, никак не способное пребывать на лице двадцатилетней студентки филфака, "жизни не видевшей, пороху не нюхавшей". Но все же по этому изящному лицу блуждала сейчас усталая улыбка. Вика прошептала: