Два мира. Том 1 (СИ)

Кто бы мог подумать, что с Сасори это случится. Кукловоду не были свойственны депрессии, но сейчас, судя по схожести его собственных чувств с описаниями обычных симптомов, это было то самое состояние. Ему ничего не хотелось, а если вдруг и посещало какое-то желание, то почти всегда оно оставалось неудовлетворённым — у Сасори банально не было душевных сил заставить себя что-то предпринять для его воплощения в жизнь. Уже почти три недели он не притрагивался к инструментам, не творил, не создавал новые и не совершенствовал старые марионетки.

А ещё он полмесяца не разговаривал с напарником за пределом классной комнаты. На занятиях тот работал сносно: ни похвалить, ни придраться — и делалось это словно бы специально. Впрочем, в последнее время слишком уж много вещей Дейдара стал делать назло напарнику. Сасори снова обводил взглядом зал, когда почувствовал на своём акацуковском кольце лёгкое покалывание знакомой чакры, однако мысленного вызова так и не последовало. Подрывник взял моду так развлекаться: посылать на кольцо Сасори сигналы и при этом упорно молчать. «Гадёныш», — с неожиданной досадой подумал он, но смолчал.

Сидевшая слева Анко лениво зевнула и поднялась с места. Это было странно и неожиданно (от неё, во всяком случае), но после экспромта с поцелуем, устроенного Сасори на прошлой неделе, Анко словно бы совсем не поменяла своего отношения к нему. Исходя из того, что он о ней знал, Сасори рассчитывал, что Митараши удесятерит после такого количество колкостей в его адрес, возможно, даже нападёт, — но вместо этого она держалась так, словно бы ничего ровным счётом не произошло. А Сасори ведь так надеялся, что ненависть бывшей ученицы Орочимару и противоборство с ней хоть немного разгонят его застоявшуюся кровь.

В итоге, оставалось только тихо умирать от скуки.

Сидя в кресле перед камином в своём кабинете, без особого интереса разглядывая шахматную доску, Сасори кисло думал, что так, как он теперь, проводят вечера дремучие старики.

— Вы сегодня собираетесь делать ход, или мне вернуться утром? — едко осведомился Северус, игравший за чёрных.

— Нет уж, потерпите, — отозвался Сасори и взял ферзя. Руководить белым войском было до ужаса непривычно — обычно в партиях этот цвет по уговору использовал Итачи, а других противников у Сасори до недавнего времени особо и не было. Теперь же приходилось довольствоваться тем, что выпадало по жребию.

— С каждым днём вы играете всё отвратительнее, — резюмировал Северус, когда кукловод сделал свой ход. — Вам шах.

— Прискорбно, — Сасори обвёл взглядом поле, но так и не увидел пути для спасения партии. — Ладно, довольно, вы выиграли.

— Сдаётесь? — Северус удивлённо вскинул бровь. — Вы точно не больны?

— Мне скучно, — отозвался Сасори, неспешно выстраивая фигуры в изначальный порядок.

— Мне бы ваши проблемы, — хмыкнул Снегг. — А если хотите веселья, возьмите для дополнительных занятий пару болванов-гриффиндорцев. Особенно советую вам Долгопупса. Попытки вбить в его бестолковую голову хоть каплю ума наверняка скрасят вам время.

— О, так вам, значит, дополнительные с Поттером помогли? — с ироничной улыбкой поинтересовался Сасори.

Зельевар выразительно скривился, марионеточник усмехнулся — и на том диалог затух. Конечно, Северус как собеседник бесспорно хорош тем, что с ним можно при каждой встрече немного позубоскалить, но вот полноценного разговора никогда не получалось.

Посидев ещё пару минут, Снегг ушёл, и кукловод Сасори остался один. Погасив в комнате весь свет, он подошёл к окну и сел на подоконник.

Этот мир, поначалу казавшийся таким интересным, Сасори начинал тихо ненавидеть.

Завтрак был в точности таким же, как всегда: яичница, бекон, овсянка и тосты, чай и апельсиновый сок, стаи сов, разносящих письма и газеты, собранный и идеально аккуратный Итачи, растрёпанная, словно только с сеновала, Анко. Проходя мимо, прочие профессора здоровались с Сасори, однако никто не садился рядом и не заводил разговор. Хотя, чему тут удивляться: Сасори ведь сам всегда позиционировал себя нелюбителем бесполезного трёпа.

Подавив зевок (и этой ночью он поспал всего часа три, из-за чего вновь пришлось принимать мощный энергетик), Сасори всерьёз стал размышлять о том, не скинуть ли ему утренние занятия обратно на Северуса и не отправиться ли спать, как вдруг на стол перед ним, едва не сбив при этом кувшин с соком, опустилась большая неясыть. Взглянув на кукловода, птица с крайне важным видом протянула ему лапку, к которой было привязано письмо. Сасори удивлённо вскинул бровь, думая, кто мог писать ему; сова, видя, что он не торопится, нетерпеливо защёлкала клювом и захлопала крыльями. Лениво усмехнувшись, Сасори отвязал письмо и, аккуратно вскрыв конверт, стал читать:

Уважаемый мистер Акасуна!

Министерство магии имеет честь пригласить вас на приём по случаю празднования четырёхсотлетия Отдела международного магического сотрудничества, который состоится в субботу, двадцать третьего марта в атриуме Министерства (начало в 20:00). Министерская сова доставит ваш ответ.

С уважением,

Персиваль Уизли,