Два мира. Том 1 (СИ)

— Обожаю эту твою черту, — с улыбкой произнёс отец, и мать, улыбнувшись, поцеловала его. Дав родителям немного насладиться друг другом, Наруто тихонечко покашлял.

— Вы, кажись, что-то там про Кьюби говорили.

— Да, конечно, — мать воинственно сжала руку в кулак. — Вперёд, мальчики!

Моргнув, Наруто вновь обнаружил себя перед клеткой бидзю. Кьюби зарычал и попробовал напасть, но тут из тела джинчурики возникли толстые и прочные цепи, моментально опутавшие зверя.

— Эта чакра!.. — прогремел Девятихвостый, и впервые в его тоне послышался отголосок беспокойства. — Кушина!

«Я не смогу удерживать его долго, — мысленно сказала мать. — Действуй быстро, отец тебя прикроет».

— Получи-ка наше семейное комбо! — крикнул Наруто, бросаясь к Лису. — Поглаживание питомца против шерсти, даттебаё!

В следующую секунду на бидзю обрушились полсотни его клонов с Расенганами, атаку которых поддерживал своими техниками отец. Вдвоём шиноби удалось завалить Кьюби на лопатки, а Кушина надёжно опутала его цепями.

«Давай, Наруто, это твой шанс!»

Подскочив к Девятихвостому, он вцепился своей чакрой в его мёртвой хваткой и потянул что было мочи. Лис рычал и сопротивлялся, но Наруто придавала сил помощь родителей, их любовь, которую он ощущал каждой клеточкой тела.

И наконец ему удалось: огромный сгусток красновато-оранжевой чакры покинул тело Кьюби и влился в его собственное.

«Отлично, даттебане!» — мысленно воскликнула мать.

— Молодец, — похвалил отец, вставая рядом. — А теперь…

Он быстро сложил печати — и двери клетки вновь захлопнулись, прежде чем обессиливший бидзю сумел хоть что-нибудь предпринять.

— Это ещё не конец! — угрожающе прорычал Кьюби из-за решётки.

— На сегодня — конец, — возразил отец и повернулся к Наруто, ошарашенно рассматривавшему своё тело, покрытое жёлто-оранжевой чакрой.

— Что это, даттебаё?!

— Твой режим Хвостатого, — отозвался Минато, с интересом наблюдая за ним. — Но давай ты насладишься им после. Сейчас нам стоит вернуться к твоей маме — у неё не так много времени.

Наруто тут же помрачнел.

— Ах да…

— Не грусти, — подбодрила его мать, когда шиноби вновь оказались в золотистом мире. — Я рада даже этой возможности побыть с тобой. Спасибо тебе, Минато,— она повернулась к отцу, — что запечатал часть моей чакры в Наруто. Мне так стыдно, что ради этого ты…

— Только не начинай опять, — мягко перебил её отец. — Тебе не за что извиняться. Не трать время зря, используй свою возможность поговорить с сыном.

— Конечно, — кивнула мать. — Ну, Наруто, о чём бы ты хотел спросить свою маму?

Наруто задумался. Вопросов к матери у парня было море, но первым делом он спросил:

— А как случилось так, что вы влюбились друг в друга?

Его родители вновь переглянулись.

— Это очень хорошая история, — с широкой улыбкой сказала Кушина, усаживаясь и устраивая на коленях руки, и мужчины последовали её примеру. — Мы встретились в самом начале моей жизни в Конохе. Меня привезли из Узушио, чтобы я стала шиноби Листа, а также обучалась у Узумаки Мито, бывшей в то время джинчурики Кьюби. Из-за особенной и сильной чакры глава клана выбрал меня как смену Мито-самы.

— Получается, ты тоже была джинчурики Лиса, — проговорил Наруто, услышав подтверждение уже приходившей ему в голову мысли.

— Да, — отозвалась мать. — Но это было потом. Сначала я много училась, совершенствовала контроль чакры, осваивала клановые фуиндзюцу и, конечно же, вместе с другими детьми ходила в Академию. Впрочем, там меня невзлюбили — я, приезжая, сразу же на представлении заявила, что собираюсь стать Хокаге.

— Стать Хокаге? — переспросил Наруто. «Походу, это у меня наследственное», — не без удовольствия подумал он.

— Ага, — кивнула мать. — Из-за этого я показалась всем тогда зазнайкой и воображалой. Кроме того, мои красные волосы никому не понравились, и мальчишки за них и за круглое личико стали дразнить меня Помидоркой.

— А, и папа сразу заступился за тебя! — догадался Наруто.

Но отец неловко улыбнулся и потёр затылок, а мать сжала руку в кулак.

— А вот и не угадал, — сладеньким голоском пропела она. — Я просто накостыляла тем мальчишкам так, что больше они про помидорки в моём присутствии и не заикались. Вместо этого они стали называть меня Кровавой Хабанеро.

— Бедные парни были в ужасе, — прошептал Минато, наклонившись к сыну. — Она колотила их так, что потом…

— Ты что-то сказал, милый?

— Что ты была неподражаема тогда, любимая, — быстро ответил отец.

Кушина светло улыбнулась ему. Минато и Наруто обменялись полунапуганными взглядами. «И чего ж я ржал с Кибы и Шикамару, когда они говорили, что матери их порой вгоняют в ужас?» — подумал парень.

— В общем, в Академии я только и делала, что дралась, — продолжила рассказ мать, — и всегда побеждала, уж поверь. Надо мной больше никто не рисковал смеяться, но и любви ко мне, разумеется, у окружающих не прибавилось. Даже когда я стала генином, у меня по-прежнему не было друзей.

— А вы в Академии не общались? — спросил Наруто удивлённо.

— Нет, — покачал головой отец. — Я был тогда застенчивым тихоней, а Кушина…