Два Петербурга. Мистический путеводитель

Говорят, что всего в Петербурге шесть ротонд. А пять из них образуют на плане города правильный пятиугольник, пентаграмму, которая традиционно считается символом злых сил. Ротонда на Гороховой в этой пентаграмме – ключевая и является главной. По этой же версии, дом в конце XVIII – начале XIX веков принадлежал графу Андрею Зубову, известному масону, а в подвальном помещении ротонды принимали посвященных в ложу. А подземный ход, идущий оттуда, вроде бы ведет к Витебскому вокзалу.

* * *

В начале 1980-х ротонда стала местом тусовки неформальной ленинградской молодежи. Здесь бывали практически все звезды русского рока, а вокруг ротонды появилось множество новых легенд.

Считается, что если войти в дверь под лестницей, то можно переместиться во времени или даже попасть в другое измерение. Считается, что если правильно сесть в самом конце лестницы, где ее ограничивает решетка, то можно увидеть тень от седьмой колонны, хотя здесь их всего шесть.

Также считают, что дьявол спустился в Петербург именно по лестнице ротонды, и если прийти сюда ровно в полночь, то он исполнит любую просьбу. Потом, как обычно, прошел слух, что для исполнения желания необходимо записать его на стене. Стихи и цитаты из стихов и песен, что оставило здесь первое поколение тусовщиков, заменили пожелания «секса и денег». Однако по краю лестницы издавна в ротонде было написано: «Оставь надежду, всяк сюда входящий…»

Говорили, что последнее по лестнице окно называется «окном самоубийц», и из него регулярно прыгают вниз отчаявшиеся.

Сегодня на ротонде стоит кодовый замок, и попасть в нее очень сложно. Внутри сделан ремонт, и все надписи закрашены.

ОБРАЗЫ СМЕРТИ

Первый советский крематорий

Долгое время считалось, что первый в СССР крематорий был открыт в Москве в 1927 году. Но это не так: в бывшей столице Российской империи крематорий был открыт большевиками еще в 1920-м.

Новому способу погребения придавалось большое антирелигиозное значение. Дело в том, что кремация как способ погребения получила известность еще в начале века, и в 1909 году специально созданная при Святейшем Синоде комиссия проанализировала этот ритуал и выпустила «Заметку о сожигании трупов с православной церковной точки зрения». Православная церковь постановила, что «самым естественным способом погребения признается предание трупов земле… предание тела близкого не земле, а огню представляется, по меньшей мере, как своеволие, противное воле Божией, и дело кощунственное».

Понятно, что советская власть, реквизировав у Церкви регистрацию актов смерти, решила взять под свой контроль и похороны.

* * *

Впервые об устройстве крематория заговорили в 1918 году. Его планировалось построить в одном из зданий Патронного завода на Выборгской стороне, – но не сложилось. Разговоры о сжигании трупов как альтернативе «поповских» похорон не прекращались, и Л. Д. Троцкий даже опубликовал на эту тему статью, призывающую большевистских лидеров подать пример, завещая после смерти сжечь свои трупы.

В докладной записке архитектора С. Грузенберга в Комиссариат здравоохранения от 2 января 1919 года погребение трупов называлось анахронизмом, так как «…кладбища подчинены религиозным организациям и культам, что противоречит современной идее свободы совести». В 1920 году в журнале «Революция и церковь» был объявлен конкурс на проект крематория под лозунгом: «Крематорий – кафедра безбожия».

Но в Петрограде все было решено гораздо раньше: 26 января 1919 года Совет комиссаров Союза коммун Северной области принял декрет, подписанный Г. Е. Зиновьевым и М. И. Калининым, об учреждении при Комиссариате внутренних дел комиссии по составлению проектов и ведению построек «государственных крематориев, в первую очередь в Петрограде, а затем и в других местностях Северной области». А 19 февраля была создана специальная комиссия под руководством члена коллегии Комиссариата внутренних дел Б. Г. Каплуна (двоюродного брата уже убитого к этому времени председателя Петроградской ЧК М. С. Урицкого).

Художник Ю. П. Анненков писал в своих мемуарах: «Каплун даже попросил меня нарисовать обложку для «рекламной брошюры», что я и сделал. В этом веселом «проспекте» приводились временные правила о порядке сожжения трупов в «Петроградском городском крематориуме» и торжественно объявлялось, что сожженным имеет право быть каждый умерший гражданин». Привлекались к пропаганде нового способа похорон и другие художники.

Эмблемой крематория стал ворон, сидящий на дымящемся черепе.

Состоялось несколько конкурсов проектов с премиями от 10 до 15 тысяч рублей, и уже был выделен участок под строительство грандиозного крематория: на территории Александро-Невской лавры, рядом с резиденцией митрополита. Под комплекс «крематориума» должны были отправиться большая часть Митрополичьего сада и участок набережной Обводного канала, д. 17/19.