Два путника в ночи

Поверхность озера казалась расплавленным золотом, трава, кусты и деревья сверкали, как лакированные, а с веток, шурша, падали на землю увесистые дождевые капли. Кваканье лягушек, стрекотание кузнечиков, щебет птиц – все эти звуки сливались в оглушительный и радостный лесной хор.

– Это мое любимое место, – тихо сказал Кирилл Семенович.

Они стояли и слушали… и ей пришло в голову, что человек рядом с ней, видимо, очень чуткий и не похож на других… Легчайшая сырая дымка стояла над озером, заросшим аиром, камышом и кувшинками… Желтые шарики закрывшихся уже цветков казались головами маленьких живых существ, стоящих неподвижно и прислушивающихся к звукам леса… Резко пахло мокрой травой и болотом…

Они расстались у ее дома, когда было уже совсем темно. Сначала долго бродили по парку, потом по городу… Кирилл Семенович рассказывал о себе. Женат, детей нет. Жена – Иза, Изольда, замечательный человек, переводчица с французского… Романы в ее переводах часто издаются. Он не вешал лапшу на уши насчет семейной драмы, жены, которая его не понимает, их чуждости, и это понравилось Римме. Мужские цеховые байки она знала наизусть и пребывала сейчас не в том настроении, чтобы их выслушивать.

Он позвонил ей на другой день и пригласил на концерт в филармонию. Ей понравилось также и то, что он ни от кого не прятался, здоровался со знакомыми. К ним несколько раз подходили, и он представлял ее… «Мой друг и коллега, Римма Владимировна», – говорил он. Она ловила на себе заинтересованные взгляды… Изольда была в командировке в Париже, подписывала договор с автором книги, писательницей, с которой давно дружит… «Ни фига себе!» – думала Римма.

– Иза старше меня, – рассказывал Кирилл Семенович, – и наши отношения – больше, чем отношения мужа и жены… Это отношения старшего и младшего товарищей. Я бы хотел познакомить вас.

«Зачем?» – удивлялась про себя Римма. Никто из знакомых мужчин никогда не предлагал познакомить ее с женой.

– Иза – самый дорогой мне человек. Вы – мой друг… Вы позволите мне называть вас моим другом? Она вам понравится, я уверен! – Тон у него был торжественно-сентиментальным.

«А я ей? – подумала Римма. – И вообще, зачем?» Перспектива знакомства с Изой ее не привлекала, но любопытство было возбуждено.

– Знаете, – пустился в воспоминания Кирилл Семенович, – когда я сделал ей предложение в первый раз, она мне отказала. Я и сам не знаю, как я посмел! Она – блестящий переводчик с именем, светская женщина, работает с иностранцами, а я – бедный студент! Во второй раз она согласилась, но сказала, что, видимо, делает глупость и, хотя любит меня, но понимает, что старше… и, что рано или поздно мне повстречается другая женщина… и тогда она сразу уйдет из моей жизни. Это – непременное условие! Иза – благороднейшей души человек! – Он помолчал, пытаясь справиться с волнением. – У меня в жизни теперь две женщины. Женщина-друг и женщина, которую я люблю… Я очень богат!

В голосе Кирилла Семеновича звучал пафос провинциального актера.

«Что он мелет? – думала Римма. – Кто из нас… кто? Какая-то херня… Не мужик! С меня хватит! Уж лучше голодать, чем что попало есть, как говорил незабвенный Омар Ха Эм!»[13]

Многословный Кирилл Семенович ей надоел.

Когда он позвонил на следующий день и пригласил на романтический ужин при свечах, она отказалась, сославшись на внезапный визит подружки. Повторный звонок раздался через двадцать минут. Голос Кирилла Семеновича был слаб и едва слышен…

– Римма, мне плохо…

Она подумала было, что ему плохо в моральном смысле, но ошиблась.

– Мне плохо… сердце… – повторил он и дальше, как заклинание: – Римма, Римма… пожалуйста, придите… я оставил дверь открытой…

После чего наступила тишина. Она набрала его номер. Короткие, тревожные сигналы в ответ. Чертыхаясь, Римма натянула джинсы и куртку – вечер стоял прохладный – и помчалась спасать друга.

Кирилл Семенович распростерся на широкой тахте, бледный и недвижимый. В комнате было почти темно и пахло валерьянкой.

– Вы пришли! – прошептал он слабо. – Спасибо! – Взял ее руку и приложил к мягким теплым губам. Римму передернуло…

В тот же вечер они стали любовниками, и за весь короткий, к счастью, их роман ее не оставляло чувство недужности их отношений. К ее удивлению, он оказался неплохим любовником, умелым, опытным, но… ах, если бы он поменьше говорил! Но, намолчавшись на работе, Кирилл Семенович давал волю языку после работы – какие-то бесконечные истории из его жизни, где он был прав, а все остальные, дураки этакие, неправы… Прекрасная Иза с ее переводными романами, у которой было сотни поклонников, но она предпочла его, бедного студента, ничего из себя не представляющего… Сентиментальные восторги по поводу природы, где тучи были «тучками», трава – «травкой», звезды – «звездочками»… Он неимоверно раздражал ее, но она послушно отправлялась на очередное свидание… как на каторгу! Почему? Может, он, как на крючок, поймал ее, сказав, что Прекрасная Иза оставит его, когда он встретит другую женщину? После развода у нее было так пакостно на душе… а Кирилл Семенович был все-таки солидным человеком…