Два путника в ночи

Предчувствия не обманули его. Не успел он переступить порог кабинета, как раздался телефонный звонок. Звонил человек, назвавшийся подполковником Малышко из СБ. Попросил подъехать «по одному адресу, тут недалеко». Конспиратор хренов! Сказал, что в десять ноль-ноль за ним заедет машина. С начальством уже согласовано. Он был приветлив, повторял, «если вы располагаете временем» и «если вы не против», но была в его тоне, как показалось Кузнецову, противная убежденность, что все сразу должны взять под козырек, рявнуть «есть!» и бежать со всех ног выполнять боевое задание. «А в чем дело?» – спросил он. «Не хотелось бы по телефону, – отвечал уклончиво подполковник Малышко. – Вот приедете – обсудим!» И добавил, что это связано с последним делом Кузнецова.

«Значит, они тоже копают», – подумал Кузнецов с раздражением, и его настроение окончательно испортилось. Хотя, казалось, куда хуже. Ему было неприятно, что «конкурирующая фирма» не считала нужным поделиться информацией с коллегами, считая это ниже своего достоинства.

– Куда едем? – спросил он водителя, человека средних лет.

– Во вторую городскую больницу, – ответил тот и замолчал, не обнаруживая ни малейшего желания вдаваться в детали.

«Ну и правильно! – подумал Кузнецов с раздражением. – Болтун – находка для шпиона».

Машина въехала в больничный парк, напоминавший лес, с разросшимися кустами бузины и сирени, столетними липами и каштанами вдоль аллеи. Дорожки были выложены выщербленным клинкерным кирпичом с царским орлом на клеймах. Шофер описал вираж вокруг каменного крыльца с одним, чудом сохранившимся каменным львом с отбитым правым ухом, и заглушил мотор. На некрашеной стене помещалась табличка «Приемное отделение». Кузнецов вылез из машины, не попрощавшись, хлопнул дверцей. Его ожидали.

– Здравствуйте, Леонид Максимович. Малышко, – сказал низенький и полный человек, протягивая Кузнецову руку. Был он не высокомерен, как представлял себе Кузнецов, а, наоборот, улыбчив. – Это я вам звонил. Спасибо, что откликнулись.

– Что случилось? – спросил Кузнецов.

– Отойдем, – предложил Малышко. – Можно, конечно, и в отделении поговорить, но на воздухе лучше. – Он дотронулся до локтя Кузнецова, увлекая его на дальнюю скамейку в жидкую тень молодого клена.

– Вы, я вижу, тоже занимаетесь делом Медведевой, – не удержался Кузнецов, хотя дал себе слово ни о чем его не спрашивать.

– Да какое там занимаемся, – неопределенно сказал Малышко. – Так получилось, почти случайно…

«Врешь! – подумал Кузнецов, усаживаясь на облупленную деревянную скамейку. – Не хочешь говорить – не надо».

– Тут женщина в реанимации, – начал Малышко, закуривая и предлагая Кузнецову свои сигареты. Тот только мотнул головой: не то – не курю, не то – не хочу. Понимай, как знаешь, мол. – Она изъявила желание поговорить с вами.

– Со мной? – Кузнецов, несмотря на данное себе обещание быть сдержанным, не сумел скрыть удивления. – Кто она?

– С вами, с вами, дорогой Леонид Максимович, – сказал Малышко, широко улыбаясь, отчего глаза его превратились в узкие щелочки, придав ему сходство с хитрым котом.

– Кто она? – повторил Кузнецов.

– Вы знакомы с ней. Это медведевская наследница.

– Надежда Ковалева? – удивился Кузнецов.

– Ну… да, – протянул собеседник, как показалось Кузнецову, не совсем уверенно. – Она самая.

– Что с ней?

– История не совсем нам ясная, если откровенно. Она избита. Отказывается давать показания до разговора с вами.

– Избита? А вы при чем? Ваша служба?

Малышко вздохнул. Задумчиво посмотрел на голубей, неторопливо вышагивающих по дорожке.

– Прошла информация, что бумагами покойного генерала Медведева интересуются… – он запнулся, подыскивая слова, – ну, скажем… э… некие криминальные группировки. Это все, что я могу сказать. У вас своя головная боль, у нас – своя. Люди эти вышли на наследницу и пытались воздействовать на нее…

– Воздействовать? Как? – спросил Кузнецов, уже догадываясь, что произошло, но все еще не желая верить.

– Детали, как я уже сказал, нам пока неизвестны. На вас, так сказать, вся надежда. Могу только догадываться. Думаю, сначала предлагали деньги, а потом…

Как ни осторожен был подполковник Малышко, Кузнецов понял, что они прокололись и упустили преступников.

– Как она? – спросил он снова.

– Ее избили, – повторил Малышко неохотно.

– Когда это произошло?

– Сегодня ночью.

– Вы их взяли?

– Нет еще, – ответил Малышко после паузы. – Но возьмем, не сомневайтесь. Она изъявила желание говорить с вами. Ее обнаружила в шесть утра соседка… дверь квартиры была открыта.

Кузнецов вспомнил Дмитрия Ковалева, двоюродного брата Надежды. Вспомнил, как готовил им сюрприз, собирался познакомить, да не успел. Малышко молчал, не торопил, давая Кузнецову время переварить услышанное.

– Пойдемте? – сказал наконец.

Перед дверью в палату сидел белобрысый охранник с автоматом. Рукава его камуфляжной формы были закатаны до локтя, являя окружающим мощные волосатые руки. Увидев начальство, он вскочил было, но Малышко поморщился, махнул рукой, и амбал послушно опустился обратно на табуретку.

– Я буду в коридоре, – сказал Малышко, – если что понадобится…