Два выстрела во втором антракте

— Вопрос, с которым я к вам пришел, — начал генерал, — касается весьма высокопоставленных особ. Потому я и решил обратиться непосредственно к вам. Дело в том, что некоторое время назад в Зимнем дворце появился некий телефонный инженер. Вместе со своими помощниками он выполняет какие-то работы по поручению начальника канцелярии Его Величества господина Мосолова. Причем работы эти почему-то держатся в секрете, и сколько я ни просил генерал-лейтенанта, он так ничего мне и не сказал. Впрочем, речь пойдет не о самих работах — это так, штришок. Дело же вот в чем…

И Спиридович поведал министру о странной беседе, состоявшейся у него две недели назад на скамейке Летнего сада, и о неизвестном, представившемся революционером из Женевы. А затем — о том, как он увидел в Зимнем инженера Дружинина и узнал в нем того самого собеседника. И как он, желая докопаться до истины, поручил своему адъютанту проследить за инженером.

— Мой подчиненный — человек крайне ловкий и исполнительный, — продолжил Спиридович. — И он быстро выяснил, что этот инженер проживает в гостинице «Астория» в одном номере с собственным мастеровым. Что, согласитесь, само по себе подозрительно. А спустя сутки этот инженер отбыл за границу в обществе другого своего подчиненного. И направился он не куда-нибудь, а прямиком на остров Капри, на виллу писателя Горького, известного своими подрывными взглядами и связанного с самыми крайними элементами. Что именно делал этот Дружинин на Капри, я не знаю — мой агент не смог организовать там наблюдение: остров маленький, его бы сразу заметили. Но что он установил, это факт, что за время пребывания этого так называемого «инженера» на Капри туда прибыли несколько выходцев из России, по виду похожих на революционеров.

— Но это, господин министр, не самое главное, — сказал Спиридович, заметив на лице Макарова некоторую скуку. — Главное в том, что все эти сведения я получил благодаря письменному донесению, которое мой агент направил в Петербург из Неаполя. Последнее, что он там написал, это что инженер со своим спутником прибыли с Капри и купили билеты на обратную дорогу; он собирался следовать за ними. Я надеялся узнать важные подробности из личного доклада моего адъютанта. Однако доклада этого я так и не дождался, поскольку мой человек из поездки не вернулся. Дружинин вернулся — я его вчера снова видел во дворце. А моего адъютанта нет.

— Но, возможно, он просто задержался где-то в пути? — предположил Макаров. — Или заболел?

— Я учел такую возможность, — отвечал Спиридович. — И отправил телеграфные запросы во все отделения полиции по пути следования поезда, как в России, так и в Австро-Венгерской империи. И выяснил, что следы моего адъютанта теряются где-то неподалеку от границы наших двух государств. Он исчез где-то на границе, понимаете? Банально заболеть, не известив меня, он не мог — не такой это человек. У меня есть сильное подозрение, что его убили. Или сообщники этого лжеинженера, или он сам. В связи с этим я и решил обратиться к вашему превосходительству. Поскольку это крайне подозрительное лицо регулярно появляется в самом дворце, в непосредственной близости от государя, я считаю, что мы должны принять меры. Надо если не арестовать этого господина, то по крайней мере провести глубокую проверку.

— Да, я с вами согласен, — кивнул Макаров. — Действительно, уж где-где, а во дворце никто подозрительный появляться не должен. Хватит с нас беспечности, мы знаем, к чему она приводит. Петр Аркадьевич погиб как раз благодаря беспечности полиции…

— Вот именно! — поднял палец Спиридович. — И я не снимаю вины с нашего ведомства и с себя лично. Потому и решил явиться к вам с этим докладом.

— И правильно сделали, генерал, — сказал Макаров. — Я тотчас же распоряжусь, чтобы этого вашего инженера немедленно задержали и допросили. Как, вы сказали, его фамилия — Дружинин?

В это самое время инженер, о котором шла речь, сидел в Зимнем дворце и беседовал со своим покровителем генерал-лейтенантом Мосоловым.

— Таким образом, я выполнил поручение Игнатия Степановича, — говорил инженер. — Завербовал некоего Виктора Дрыгина из Полтавы. Он работает мастером на железной дороге, в революционном движении участвует недавно, принадлежит к партии большевиков. Мы договорились, что спустя неделю он приедет в Петербург и будет готов выполнить наше задание.

— Отлично, просто отлично! — воскликнул Мосолов. — Будем надеяться, что к тому времени трусливая лиса Кривошеин вернется в столицу. Таким образом, дичь и охотник сойдутся вместе…

— А нам с вами останется выполнить роль загонщиков, — заметил Дружинин.

— Да, вот именно! — воскликнул начальник царской канцелярии. — Именно загонщиков. Вы сведете вашего железнодорожника с Игнатием Степановичем, и дальше руководить его работой будет уже он; у него в таких делах большой опыт. Ну, а вам я приготовил нечто вроде подарка за отличное выполнение задания. По-моему, вы его заслуживаете. Я познакомлю вас с одним значительным лицом, весьма близким к государю. Идемте!