Два выстрела во втором антракте

— Нас интересуют обстоятельства, относящиеся к организованному вами убийству Петра Столыпина, — ответил крепыш со стальными глазами. — И не надо делать такое удивленное лицо. Мы знаем, что убийство организовали не революционеры, а именно вы. Но нам важны детали. И учтите еще вот что. Мой спутник, — тут крепыш указал на третьего члена группы, щуплого паренька, — умеет отлично распознавать, когда собеседник лжет. Так что, как только вы попытаетесь скрыть правду, мы это узнаем. И тогда мы будем вас наказывать. Вас и вашего… эээ… секретаря Бурдукова. Это понятно?

— Да… да, я понял! — поспешно кивнул князь.

— Вот и отлично, — сказал крепыш. — Тогда скажите: вы решили убить премьера по приказу германской разведки?

— Разведки?! — Мещерский в удивлении выпучил глаза на гостя. — С чего вы взяли? Германцы тут совершенно ни при чем! Это уже потом мне пришло в голову возбудить у германских генералов аппетиты относительно нас. Я считал и продолжаю считать, что небольшая война пойдет России только на пользу.

— Значит, немцы тут ни при чем, — заключил крепыш. — Все убийство придумали вы, и только вы.

— Нет, так тоже нельзя говорить! — запротестовал князь, почуяв в словах гостя подвох. — Мы с Мосоловым, конечно, обсуждали этот вопрос… Ну, и с бароном… Но государь в личной беседе тоже намекал…

— Вы хотите сказать, что Николай был в курсе ваших планов?! — воскликнул инженер. — Что это он задумал убить своего премьер-министра?

— Нет, вы меня неверно поняли, — поспешил поправить его Мещерский. — Ничего такого государь мне не говорил. Но это и не требовалось! Лицам такого ранга, помазанникам Божиим, достаточно намекнуть… А уже наше дело, его верных подданных, понять желание самодержца и исполнить его. Мне кажется, я его правильно понял. Об этом говорит все поведение императора после случившегося. Кстати, хочу заметить, я был не один такой, кто хотел помочь царю скорее избавиться от этого горе-премьера.

— Вы имеете в виду все того же Мосолова? — уточнил инженер.

— Нет, в данном случае я говорю о наших соперниках, о генерале Спиридовиче, адмирале Нилове и прочей камарилье, — скривил губы Мещерский. — Они очень хотели выслужиться перед императором. Да не знали, как подступить к делу. А мой давешний протеже Игнатий Вычужанов отлично с этим справился. Это он придумал использовать в наших целях господ нигилистов. И не только их. Игнатий сумел задурить голову начальнику киевской охранки Кулябке, и тот выполнял все его приказы. Хотя сам был ставленником Спиридовича! Представляете? Дело сделали мы, а вина за убийство пала на наших противников. Кулябко и Курлова отправили в отставку, гонения на революционеров усилились… Спиридович, правда, уцелел, ну да ладно.

Углов и Дружинин, не сговариваясь, дружно взглянули на Ваню. «Не врет?» — спрашивали их взгляды. Ваня отрицательно покачал головой. Углов встал.

— Пришибить бы тебя, дядя, вот этой чернильницей, — сказал он, кивнув на бронзовый прибор на столе князя, — да история исказится, нельзя. А так хочется! Пошли, карбонарии!

— Одну секунду, — сказал Дружинин. — Ну-ка, князь, где вы держите свой бумажник — в столе? Давайте его сюда.

— Ты что?! — возмутился Ваня. — Зачем нам его грязные деньги?

— На дорогу, — объяснил инженер. — У меня ничего нет, у вас, я думаю, тоже. Что, прикажешь снова идти к генералу Мосолову, брать подряд на прокладку кабеля в кабинет Его Величества? Боюсь, это сделка не состоится.

— Можете нас не провожать, — сказал он Мещерскому, забирая из его трясущихся рук пухлый бумажник. — Но вот дом покинуть советую. И часок не возвращаться — я заложил здесь бомбу с часовым механизмом.

Когда они уже спускались по лестнице, Ваня спросил:

— Ты зачем про бомбу сказал — чтобы напугать?

— Больно нужно мне его пугать! — отвечал Дружинин. — Чтобы нейтрализовать. Он сейчас обо всем забудет, кинется драгоценности собирать да побежит из дома. И в полицию не позвонит, о нас не сообщит. Для нас это важно…

Глава 35

Заместитель начальника Киевского охранного отделения Василий Лисович еще раз прочитал полученную из столицы шифрограмму. В ней сообщалось, что ожидается прибытие в Киев троих злоумышленников, отличающихся особо дерзким поведением. Злодеи, принадлежащие к самому крайнему крылу революции, повинны в многочисленных ограблениях, а также в убийстве многих чинов полиции; они же замышляли убийство Его Величества императора. Могут выдавать себя за чинов жандармерии с целью выведать секретные сведения. Один из троицы только что сбежал из тюрьмы. В связи с этим необходимо усилить наблюдение на вокзалах, пристанях и в прочих местах скопления публики. Также предписывалось активизировать агентурную сеть в революционных кругах, поскольку преступники поддерживали контакты со многими подпольными организациями, не принадлежа ни к одной из них. Далее приводились приметы всей троицы, довольно подробные. Однако фотография имелась только одного боевика — импозантного молодого человека с черными усиками.