Два жениха и один под кроватью

Принято считать, что месть лучше подавать холодной, с острым соусом и под игристое вино. От вина я решила отказаться, а вот основное блюдо отложила до понедельника.

Четверг и пятница прошли спокойно. Разве что нурэ Гойдрих подозрительно щурился, нарезая вокруг меня круги большую половину четверга, а к вечеру всё же вызвал на ковёр и обиженно заявил:

— Вот если бы я не знал, что Почесун не Алларэевских ручек придумка, после сегодняшнего точно бы решил, что вы с братцем и там отметились. Но я-то знаю! Отсюда вопрос. И не стыдно тебе?

— А?

— Скрывать от наставника средство излечения. Не ожидал от тебя, Бренди! Прямо скажу, не ожидал…

— Да я и не знала! — взвыла я. — Честно-пречестно!

— А сейчас знаешь? — вскинулся ректор.

Я виновато отвела глаза и промямлила:

— Это не моя тайна… я не могу вот так просто… Мне нужно попросить разрешение…

— Родного ректора, наставника за нос водить, — тут же вернулся к патетическому тону нурэ Гоидрих. — Куда катится мир?..

И добавил, на корню запоров всю трагичность момента:

— Ступай к казначею, предательница. Я распорядился, чтобы тебе аванс выдали.

Второй неприятностью этих дней, как и следовало ожидать, оказались боевики. На лекциях они рассматривали меня внимательнее обычного, удивлённо перешёптывались да укоризненно косились на Айерти, мол, как же так, чувак! За свои слова отвечать надо…

Ну, то есть, я предпочитала думать, что эти взгляды означали именно это, а если учесть, что за утро пятницы я отразила более десяти Почесунов, смею надеяться, мои подозрения были недалеки от истины.

Все выходные я просидела над конспектами, готовясь к следующей учебной неделе, а в понедельник рано утром — я едва-едва успела умыться — в дверь моей комнаты настойчиво и громко постучали.

За порогом обнаружился Даккей.

Злой, как медведь, покусанный сотней пчёл. Или возможно, как пчела, на чей улей напал медведь.

— Ничего не хочешь мне сказать? — спросил он и потряс перед моим лицом чем-то небольшим и пушистым.

— Не уверена.

Я выглянула в коридор и, убедившись, что никто из студенток за нами не наблюдает, втянула боевика внутрь.

— А должна?

— Не знаю, — буркнул Даккей и брезгливо швырнул на мой стол то, что принёс. — Вот. Полюбуйся.

Любоваться мне предлагалось на мышь. Грызун был явно не вполне здоров или даже контужен, двигался зигзагами, прихрамывая сразу на четыре лапы, и странно дёргал носом.

— Ты бы её к целителю отнёс, — запахивая поплотнее халат, посоветовала я. — Выглядит так себе…

— К целителю?!

Клянусь, Даккей умудрился это слово прорычать, и будь на моём месте более пугливая барышня, она бы, несомненно, взвизгнула от испуга. Я же глянула через плечо на дверь, проверяя, плотно ли та заперта, и уверенно кивнула:

— Да.

Боевик на мгновение прикрыл глаза, а потом обжёг меня синевой своего взгляда и совершенно неожиданно выдал:

— Твои студенты меня доконают.

Я моргнула. Мышь ковыляла кругами вокруг котелка, подёргивала носом и всё ещё вела себя не так, как положено мышам.

— А?

— Даже не знаю, злиться мне или смеяться…

Я всё ещё не понимала, в чём дело, и боевик, устало вздохнув, провёл по измятому лицу рукой, а потом поинтересовался:

— Соль у тебя есть?

Молча подала ему солонку.

— Спасибо, — поблагодарил Даккей и, откинув крышечку, начертил вокруг инвалида-мышонка соляной круг. Зверёныш ткнулся в линию крошечным носом, шарахнулся назад, а потом задрал кверху мордочку и утробно завыл.

Я даже икнула от испуга.

— Что это?

— Зомби, — озвучил очевидное Даккей. — Больше суток мне жизни не дают. Мыши, крысы, муравьи, бабочки, гусеницы… Лезут изо всех дыр! У меня комната в рай некроманта-недоучки превратилась!.. Нет, поначалу это было даже весело. С насекомыми я справился без труда, но когда пошла тяжёлая артиллерия… — Он развёл руками. Плюхнулся на стул. Широко зевнул. — Я не выспался, устал!.. Узнает кто — засмеют… Приоткрой завесу тайны, а? Кто из твоих подопечных и за что мстит мне на этот раз?

— Да с чего ты…

— С того, что взрослые люди до такого бардака не додумаются, — пробухтел, устало откидывая голову на спинку кресла. — А инцидент с детьми у меня уже раз случился.

Я виновато почесала кончик носа, и полезла в холодильный шкаф за сыром и ветчиной, достала свежую выпечку, которую мне Рогль регулярно поставляет из академической пекарни, зажгла огонь под котелком, и только после этого спросила:

— Можешь упокоить беднягу?

Мышь уже не выла, но качалась из стороны в сторону, не спуская с боевика яростного и мёртвого взгляда.

— Не могу, — Даккей дёрнул плечом и добавил ворчливо:

— Я же огневик, а не некромант.

Он всё ещё злился, но я видела, что взгляд его при виде угощений немножечко потеплел.

— Тогда нам, конечно же, стоит обратиться к специалисту, — подвела итог и подтолкнула к гостю коробочку, в которой хранила мешочки с чаем и разными вкусными, ароматными и исключительно полезными травками. — Ты пока приготовь тут всё. Я не надолго. За полчасика управлюсь.

Но получаса мне не понадобилась. Искомый некромант — совершенно случайно! — отирался возле входа на женский этаж.