Два жениха и один под кроватью

Во имя магии! Неужели всё это было лишь глупой шуткой? Что должно быть в головах у взрослых мужиков, — а ведь все они намного старше меня! — чтобы устроить такое? Я отказывалась в это верить, но всё указывало на то, что боевики, потерпев поражение с Почесуном, решили проучить меня по-другому. Каким-то образом заговорили магический фон, чтобы я не почувствовала подставы, и устроили пародию на прорыв.

Иллюзию.

У меня же от этого полностью сорвало крышу — у любого бы сорвало на моём месте — и в результате я устроила настоящую магическую бурю. Потеряла контроль над силой, и она с радостью хлынула в окружающий мир, словно высокая волна, которую уже ничем не сдержать, не разделяя людей на правых и виноватых, щедро отвешивая от моего блюда мести всем — и даже мне.

Остатки магии заискрили на кончиках моих пальцев, и я точно приложила бы этих идиотов чем-нибудь забористым, но…

Но тут мой зад зачесался по-настоящему сильно! Я аж подпрыгнула!

— Чтоб вас всех… — тряхнув головой, прошипела я, и боевики шарахнулись от меня, как от зачумлённой. Чесались уже, совершенно не скрываясь, абсолютно все, но меня это, по понятным причинам, абсолютно не радовало. — Предками клянусь, ещё одна выходка с вашей стороны — и я пожалуюсь императору. В конце концов, не все достойны диплома об академическом образовании, кому-то нужно и конюшни чистить…

Внезапно я поняла, что задохнусь, если немедленно не выйду из лекционной залы, прижала пальцы к губам и едва ли не бегом бросилась к выходу. Несколько раз дёрнула за ручку, но то ли замок заклинило, то ли силы мои — и магические, и физические — были уже на пределе, однако справиться с этой преградой я никак не могла.

Едва не плача от досады, из последних сил удерживая себя от того, чтобы не начать чесаться, я подняла руку, собираясь остатками магии сорвать дверь с петель, но мне внезапно помогли, ударив встречной волной из коридора.

Я пошатнулась, но уже в следующую секунду крепкие руки прижали меня к твёрдой мужской груди, и я совсем не удивилась, увидев Даккея.

— Как ты здесь оказался? — просипела сквозь намертво стиснутые зубы.

— Спеленали, как младенца, когда всё началось, и за дверь выставили, — проворчал он, мстительно сверкая глазами. — Ты в порядке? Они тебе не навредили? Только пошутили?

— Только?

Два десятка боевиков до глубины души унизили меня своей дурацкой шуткой, как котёнка, потыкали мордочкой в загаженный ковёр.

— Прости. — Алан потёрся кончиком носа о мой висок и погрозил кулаком кому-то, кто попытался сунуться за мной в коридор, а затем, не отпуская меня, зашагал к лестнице. — Они идиоты и шутки у них идиотские. Я догадывался, что они что-то замышляют, но… Надо было не тебя слушать, а магию применить! Шарахнуть по ним Огненным шаром, чтобы впредь неповадно было!

Я плохо слушала, прилагая все силы к тому, чтобы не начать чесать задницу при посторонних. Но когда боевик вместо того, чтобы спуститься по лестнице, стал подниматься, встрепенулась:

— Куда ты меня несёшь?

— К целителю, — коротко бросил он, перепрыгивая сразу через две ступеньки, словно не замечая груза моего тела.

— Не нужно! — взмолилась я, хватая его за руки. — Пожалуйста! У меня всего лишь магическое истощение. Понимаешь?.. И… и… как бы сказать? Мне срочно нужно немножечко бренди.

Даккей замер на площадке между третьим и четвёртым этажом и, по-прежнему хмурясь, уточнил:

— Бренди?

Кажется, он решил, что у меня на почве пережитого немного протекла крыша.

— У тебя ничего не чешется? — шёпотом поинтересовалась я и тут же пояснила:

— Это магия рода. В момент опасности она может вырваться и, если её не контролировать, способна уничтожить все чужеродные заклятия, ну а свои, наоборот, значительно усилить. А я испугалась — и вот. Теперь чешется, — сморщив нос, совсем уж беззвучно произнесла я. — Сильно. А лекарство я в комнате оставила.

Даккей с минуту смотрел на меня, а потом развернулся вокруг оси и двинулся в обратном направлении.

— И у меня всего лишь магическое истощение, ходить ногами я не разучилась. Правда.

Боевик не стал спорить и опустил меня на пол, правда зачем-то взял за руку, словно боялся, что я от него вдруг убегу. Молча мы спустились в холл учебного корпуса. И только там до меня дошло, почему вокруг нас не носятся с кучей вопросов наставники и не снуют изнывающие от любопытства студенты.

— Иллюзия не вышла за пределы лекционной залы, — произнесла я вслух.

— Не вышла, — согласился Даккей. — Но я это так не оставлю.

— Забей.

Глянул на меня искоса, но я всё равно почувствовала недовольство, раздражение и упрямую решимость стоять на своём до конца.

— Ты прав. Они просто по-идиотски пошутили, но и я, согласись, повела себя, как истеричная девчонка, а не наставница с регалиями.

Даккей шёл молча, никак не реагируя. Но я знала — он не согласен.

Когда пауза затянулась почти до неприличия, боевик всё же заговорил.