Двадцать четыре Насреддина

Пока Афанди распивал чай в чайхане, его осел, соскучившись, пустился бродить по базарным рядам. Забравшись к зеленщику, он произвел изрядные опустошения в корзинах с морковью и огурцами. Хозяин лавки погнался за ослом. Тот поскакал прочь и расколотил уйму глиняной посуды у горшечника.

Весь базар явился в чайхану и потребовал:

— Эй, Афанди, это твой осел?

— Мой.

— Плати убытки!

— С какой стати! Разве я ел морковь и бил ваши горшки?

— Нет, но это сделал твой осел.

— Ага, — воскликнул Афанди, — значит это все-таки сделал не я, а осел.

Но разъяренные торговцы не успокаивались. Тогда, тяжело вздохнув, Афанди сказал:

— Приведите сюда всех ослов.

Когда согнали всех ишаков, каких нашли на базаре, Афанди слез с помоста, подошел к своему ослу и закричал:

— Такой ты сякой, ишачий сын, разве я тебя так воспитывал, безобразник? Получай же! А вы, уважаемые ослы, смотрите и набирайтесь ума-разума.

И отколотил осла палкой.

Затем он отправился в чайхану допивать чай, сказав:

— Теперь все в порядке — осел наказан в присутствии других ослов. Истина восторжествовала.

узбек. 7, 213

488. Чтобы устранить сомнение

Один знатный человек часто выказывал расположение к Насреддину и звал его в гости. И вот однажды Насреддин отправился к нему и видит, что тот стоит у окна и смотрит на улицу. Как только хозяин увидел Насреддина, он тут же отошел от окна. Насреддин постучался в дверь, ему открыл слуга.

— Хозяин дома? — спросил Насреддин.

Слуга ответил:

— Нет, он только что вышел. Если он узнает, что вы удостоили его посещением в его отсутствие, он будет очень огорчен.

— Прекрасно, — ответил Насреддин, — когда хозяин вернется, передай ему, чтобы впредь, когда будет выходить из дому, не оставлял у окна своей головы[333].

перс. 8, 111

489. Оправдание лошади

Однажды ходжа пытался усесться на лошадь, но ему это никак не удавалось — слишком горячий был скакун. Он огляделся по сторонам, убедился, что вокруг никого нет, и сказал:

— Надо признаться, встречаются лошади и похуже.

тур. 34, 251

490. И в молодости ничем не отличался

Однажды Эпенди хотел сесть на лошадь. Лошадь была высокая, и он никак не мог сесть на нее.

— Эх уж эта старость! — заметил Эпенди.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого нет, добавил:

— Допустим, и в молодости ты ловкостью не отличался...[334]

туркм. 15, 142

491. О юность!

Шел однажды мулла Насреддин по дороге. По пути попался ему ручеек. Мулла Насреддин перепрыгнул через него. Но от резкого движения испустил воздух. Воскликнул мулла Насреддин:

— О юность!

Другой спросил его:

— Ты что, с юных лет был таким несдержанным?

ассир. 12, 334

492. Оправдание старика

Это произошло, когда у ходжи была уже седая борода. Он шел куда-то по своим делам и увидел женщин, сопровождавших невесту к жениху. Не выдержав, Насреддин осыпал их непристойностями.

— Как тебе не стыдно, — закричали они, — неужели, несмотря на твою седую бороду, ты не можешь сдерживать себя?

— А вы что, считаете, — ответил ходжа, — что белый пес не такой грязный, как остальные?[335]

тур. 34, 209

493. Ворота Самарканда

Ворота Самарканда запирались, как только с тысячи минаретов города раздавался призыв на вечернюю молитву. Однажды на закате солнца Афанди возвращался с базара в родной кишлак и встретил по дороге помещика Абдуджаббара Бия, неимоверно толстого и грузного человека.

— Эй, — закричал Абдуджаббар, — не знаешь, сумею ли я проехать в ворота?

Афанди отвечал:

— Большая двухколесная арба, нагруженная скирдой сена высотой с гору, в ворота проходит, слон эмира бухарского проходит, полк кавалерии проходит. А вот пройдете ли вы — не скажу[336].

узбек. 7, 45

494. Проклятие Моллы

Некто часто дразнил Моллу. Однажды он сломал палку, которую Молла очень любил и с которой никогда не расставался. Молла очень опечалился и сказал:

— Эта палка была мне вместо рук, ты сломал ее, так пусть Аллах обломает тебе ноги.

— Так тебе и сломались мои ноги! — ответил, смеясь, этот человек.

— Погоди, погоди, не смейся, — ответил Молла. — Увидишь, переломаются у тебя ноги. Мое проклятие исполняется всегда. Пройдет сорок дней, или сорок месяцев, или сорок лет, но все равно оно исполнится.

В тот же день, после разговора с Моллой, этот человек, возвращаясь домой, случайно поскользнулся и сломал себе ногу. Он пожалел, что плохо обошелся с Моллой, и пришел просить у него прощения.

— Молла, прости меня, — сказал он. — Оказывается, твое проклятие очень быстро исполняется. Ты сказал: сорок дней или сорок лет, а тут и сорока минут не прошло, как я упал и сломал ногу.

— Ты понес это наказание не из-за меня, а за то плутовство, что совершил сорок дней назад. А за то, что ты сделал мне, поплатишься через сорок дней, и только тогда узнаешь, что значит мое проклятие![337]

азерб. 6, 288

495. Я пошутил