Двадцать лет в разведке

Военный парад был для меня последним в ряду этих великолепных зрелищ, в которых я принимал участие сначала как слушатель военной академии, а потом как зритель. В отсутствие Ворошилова парад принимал исполнявший обязанности наркома Тухачевский. С этим связан один инцидент, который впоследствии приобрел ироническое звучание. Достать пригласительные билеты было исключительно трудно, но я хотел во что бы то ни стало провести на площадь только что прибывшую к нам турецкую военную миссию, чтобы она могла оценить военное могущество Советского Союза. После нескольких неудачных попыток получить билеты мне дали совет, в качестве крайней меры, связаться с Паукером и Воловичем, двумя руководителями ОГПУ, которые отвечали за личную охрану Сталина. Мне было сказано, что там, где должен присутствовать Сталин, они полностью отвечают за состав приглашенных. Я пошел к ним и немедленно получил необходимые билеты. Было очевидно, хотя тогда я об этом не думал, что эта пара держала жизнь Сталина в своих руках. Каждый из них мог легко организовать его устранение. Несмотря на это, в чистке 1938 года обоих обвинили в том, что они готовили покушение на Сталина. На самом деле подлинная причина заключалась в том, что как руководящие сотрудники ОГПУ они вели расследования по делам наиболее важных жертв политических процессов. Далеко не все знают, что вместе с Ягодой в 1938 году были уничтожены почти все руководители отделов ОГПУ. Это было сделано для того, чтобы скрыть правду о том, какими способами были получены «признания». Мертвые – молчат.

Ровно в десять, с первым ударом кремлевских курантов, цокот копыт нарушил напряженную тишину Красной площади, на которой были построены войска. Из ворот Спасской башни верхом выехал Тухачевский. Командующий войсками Московского гарнизона Корк, старый друг и соратник Тухачевского, отдал ему краткий рапорт. Трибуны были заполнены до отказа. Сталин стоял на трибуне Мавзолея, опираясь рукой на гранитную балюстраду. Тухачевский и Корк в сопровождении своих заместителей заняли место рядом с ним, и мимо этих двух обреченных генералов стали проходить парадным строем войска: пехота с примкнутыми штыками, грузовики с установленными на них зенитными орудиями, танки и амфибии. Небо заполнили самолеты, ведомые Алкснисом. Это был зенит славы. Только абсолютный безумец мог предположить, что человек, стоявший на Мавзолее, хранившем останки Ленина, вскоре обвинит в предательстве и будет уничтожать людей, которые создали всю эту мощь и теперь командовали ею.

На Западе широкая публика и многие государственные деятели действительно верили невероятным сообщениям о заговоре советского высшего командования с нацистами против советского режима. Сталин обладает огромными пропагандистскими возможностями по всему миру. Однако проницательные читатели, прочтя в газетах эти безумные обвинения, сразу же задались вопросом о том, что на самом деле скрывается за этими фактами. Спустя два года пакт Сталина – Гитлера дал очевидный ответ на этот вопрос. Этот пакт явился результатом длительных тайных переговоров между Сталиным и нацистами. Сталин сам был виновен в том, в чем он обвинил своих генералов и за что послал их на смерть.

Утверждения о том, что Тухачевский и его группа испытывали какие-то симпатии к Германии, не говоря уже о прямых контактах, что они пытались навязать свою волю советскому правительству и зондировали возможную реакцию немцев, столь же абсурдны, как и сами формальные обвинения. В это могли поверить только те, кто не имеет ни малейшего представления о той роли, которую играют в руководстве армией Ворошилов и Сталин. Вопросы, касающиеся политической ориентации армии, да и любые практические вопросы, даже самые мелкие, могут решаться Гамарником, Тухачевским и даже Ворошиловым только после получения точных и детальных указаний Политбюро, то есть Сталина. Этот порядок соблюдается особенно жестко в тех случаях, когда речь идет о контактах с иностранными государствами, даже в ограниченных технических вопросах. Каждый контракт, предусматривавший военное сотрудничество с заграницей, изучался Политбюро строчка за строчкой не на одном заседании. Вся переписка по этим вопросам жестко контролировалась. Мне как человеку, профессионально работавшему в этой сфере, совершенно ясно, что военные руководители не могли вести переговоров и переписки с представителями иностранных держав без того, чтобы каждое слово не было известно Ворошилову и Сталину.

Уничтожение этих генералов, цвета нашего военного руководства, которые в ожидавшейся войне с фашизмом должны были составить основу высшего командования и Генерального штаба, явилось страшным ударом для Красной Армии. Это было вскоре доказано позорной финской кампанией и катастрофическими поражениями первого года новой войны.