Двадцать один год (СИ)

- Да понятно, не за Слизерин же им болеть! – хохотнула Мери. – Особенно барсукам. Если бы не мы, змеи бы их совсем закусали.

Лили и сама успела отметить пренебрежительное отношение слизеринцев к хаффлпаффцам; у того же Северуса не раз проскакивали в отношении их высокомерные нотки, а часто приходилось наблюдать, как кто-нибудь со змеиного факультета походя обзывал тихоню-барсучка, толкал или насылал заклятие. А гриффиндорцы, из человеколюбия или из противоречия, частенько вступались.

Так что Лили не удивилась, когда увидела, как прыгают с красно-золотистыми флажками Пенни-Черри и сестры Эббот, как ребята постарше разворачивают плакаты с лозунгами в поддержку её факультета. Один даже успела прочитать: «Раздавите гадин!» Рейвенкло держался с куда большим безразличием.

А потом на поле вышли игроки с метлами, и для Лили началась настоящая сказка, целый праздник стремительных и изящных полетов. Спортивные мантии мелькали цветными искрами, смешивались в гомон речевки, выкрики и резкая трель свистка, которой Джеймс Поттер, видимо, пытался сбить слизеринцев с толку. Она довольно быстро спуталась, кто же ведет счет, но точно запомнила, как верткий гриффиндорский ловец Патрик Спиннет схватил горящий на солнце снитч. Трибуны радостно взревели. Первокурсниц сдернули со скамеек; кто-то мял их, тискал, обнимал, и они кого-то целовали в щеки, плача от счастья, что их команда взяла верх. Легкость победы слепила, и все, чего желала Лили – стать причиной такого же ликования, чтобы её качали так же, как Патрика Спиннета, чтобы она так же упивалась гордостью.

«Я буду ловцом!» - заорал где-то рядом Джеймс и, подскочив, чуть ли не сальто крутанул. «Шиш тебе, - улыбнулась по себя Лили. – Ловцом буду я».

Хогвартс-экспресс плавно отчалил от платформы. Лили и Северус, которым на сей раз посчастливилось найти пустое купе, прижались носами к стеклу, рассматривая заснеженные леса и откосы.

- Вон белка пробежала, - Лили указала подбородком. Печально вздохнув, склонила головку другу на плечо. – Я соскучилась по дому. По родителям соскучилась. И устала ужасно. Никогда не думала, что учиться так трудно.

- Ты жалеешь, что поехала? – тревожно спросил он.

- Наверное, нет, - она пожала плечами. – Тут предметы интереснее, и девчонки такие замечательные… - вгляделась в его лицо. – Хотя тебе они, кажется, не нравятся.

- Предметы или девчонки?

- Мои подруги, Сев.

Он помялся.

- Ну, тебе же надо с кем-то общаться. Я рад, что тебе с ними весело.

- А ты с кем общаешься на Слизерине? У вас там все такие противные

Он побормотал нечто невнятное.

- Что-что?

- Смотри-ка, еще одна! – Сев ткнул пальцем за окно. – Вон побежала, гляди! Ух ты, как перемахнула лихо!

- Кто?

- Да белка же!

…Лишь когда поезд прибыл на Кингс-Кросс, Лили стало немного страшно. Пришла на ум ссора с Петунией, и девочка поняла, что сестра давно все рассказала родителям, а они, разумеется, были не в восторге. Вряд ли прямо на вокзале устроят разборки, может быть, даже и дома речь о том, давнем проступке пойдет далеко не сразу. Но все же…

Лили встречали всей семьей, даже Петунию привели, хотя она упорно показывала, что сестру не видит. Вроде бы родители не сердились – на некоторое время, пока отец крепко целовал её, пока мама прижимала к груди, девочка и вовсе забыла, что её могут ждать неприятности.

Отец прихватил багаж младшей дочки, и семья уже направилась к выходу с платформы, когда Джордж вдруг обернулся.

- Молодой человек, а где же ваши родители? Вас никто не встречает?

Северус, одиноко озиравшийся вокруг, покраснел и посмотрел под ноги.

- Они… Они, наверное, не в курсе… То есть забыли…

- Садитесь к нам в машину, мы вас подвезем. Я оставлю кому-нибудь из служащих вокзала записку, в случае чего он передаст вашим родителям, что вы уже дома.

К Коукворту подъезжали со стороны Паучьего тупика, там и высадили Северуса. Отец проследил взглядом за одинокой фигуркой мальчика, волочащего увесистый чемодан, и обернулся к заднему сидению, к дочерям.

- Теперь вот что. Нам с матерью известно, что вы, - он посмотрел в глаза младшей дочери, - успели натворить в августе, перед поездкой. Поэтому твой приятель у нас дома больше не появится. На улице гуляйте, но дальше передней его приводить не смей.

Отец нажал на газ. Лили отвернулась, чтобы не видеть торжествующего блеска в глазах Петунии. Машина вывернула в «чистый» район, замелькали огоньки гирлянд, блестящими змейками расползшихся по дверям и заборам. У Лили стукнуло сердце, когда она увидела родной дом.