Двадцать один год (СИ)

Им все же разрешили уходить за пределы города, и иногда они на попутках добирались до ближайших деревень, бродили по ярмаркам, забавы ради заглядывали в окна домов. Они вновь и вновь возвращались на любимое озерцо и плескались до посинения, до того, что, выскочив на берег, плясали и растирали друг друга задубелыми ладонями. Да – Лили все-таки заставила Северуса учиться плавать.

Уговаривать не пришлось: его после гибели Фенвика своеобразная покорность захватила, покорность человека, оглушенного горем. И вот, когда они отыскали то самое озеро, когда Лили скинула платье и принялась закручивать волосы в «шишечку», чтобы не мешали (а то ужасно длинные отросли), Северус, потоптавшись, принялся раздеваться.

Увидев его без рубашки и брюк, Лили долго боролась со смехом и брезгливостью одновременно. Ребра торчат, плечи согнуты, ножки кривые, слабенькие, кожа чуть не зеленоватая и вся – особенно на спине – исцарапанная. Но раз уж человек дозрел, не отпугивать же его насмешками.

Лили взяла Северуса за руку, ввела в воду. Заставила поплескать на себя немного, чтобы привыкнуть к прохладе.

- А теперь вытяни руки и ляг на живот.

- Как, прямо на воду лечь?

- Да. Не бойся. Вдохни глубоко. Выдохни в воду.

В первый раз, естественно, у Сева ничего не получилось, он нахлебался воды, долго отфыркивался и впредь дышать в воду отказался решительно. Лили растерялась: отец учил её, что плавать, все время держа голову над водой, когда остальное тело «утоплено» - неправильно.

- Ладно. Ложись опять на воду, - она обхватила его. – Не бойся, я держу, ты не утонешь. Двигай руками и ногами – видел, как я делаю?

- А я тебя не задену?

- Чудак! Нет, конечно. Давай.

Пока Лили держала друга, он греб вполне прилично, но едва она – предупредив! – отпустила его – все пошло наперекосяк. Северус охнул, бешено заколотил по воде руками и ногами и опять нахлебался. Пришлось вывести его на берег.

Она ожидала, что после неудачной попытки Сев наотрез откажется снова лезть в воду. Ничуть не бывало: обсох, обогрелся и потащился бултыхаться снова.

Через месяц он уже вполне греб по-собачьи, правда, расслабляться, наслаждаясь плаванием, так и не научился.

Однажды, наигравшись – было прохладно, и купаться не пошли, гуляли в Коуквортском парке – Лили и Северус возвращались домой. Далеко они уйти не успели: прямо на заброшенной детской площадке наткнулись на Тобиаса Снейпа, удивительно трезвого и злого до налившихся кровью глаз. Вцепился сыну в плечи, встряхнул:

- Куда ты деньги дел, паршивец?

- Никуда, - ответил очень побледневший Северус.

- Никуда? Все пособие! Только вчера получил – где оно?

( Пособие по безработице на самом деле спрятала от мужа Эйлин Снейп, пытаясь отложить хоть что-то на хлеб. Её не было дома, она подрядилась мыть полы в каком-то учреждении, и Тобиас, не имея возможности сорвать злость на жене, отыгрался на сыне. Ничего этого Лили не знала).

Девочка в шоке стояла и не двинулась с места, даже когда Северус сделал ей знак, пытаясь показать, что нужно уйти.

- Небось, на мороженое с ней потратили? – Тобиас ткнул пальцем в Лили. Она замотала головой, но он уже не обращал на нее внимания. – Сейчас я тебе задам такое мороженое, мало не покажется! Снимай штаны!

- Папа, - голос Северуса упал, стал чуть слышным. – Пожалуйста, давай поговорим дома.

- Нет уж, на нее деньги потратил – пусть она на твою задницу и любуется! Снимай штаны!

- Лили, - Сев низко опустил голову и не оборачивался. – Иди домой, хорошо?

- Уйдешь – я этого выродка до смерти запорю! – выплюнул Тобиас и рявкнул сыну. – Ну!

Мальчик расстегнул заношенные короткие джинсы, спустил их вместе с сереньким бельишком. Отец его вытащил ремень, а Лили опустилась на траву, обхватив себя руками, и не смогла даже зажмуриться. Она не знала, сколько времени прошло, покуда она сидела и смотрела, как ремень безжалостно хлещет жалкое тощее тело. Потом её вдруг затошнило с такой силой, что она уже не могла оставаться на месте – вскочила, кинулась в кусты, долго бежала, плюхнулась на землю у ручья. Сунула лицо в холодную воду.

Тошнота прошла, Лили успокоилась, и стало стыдно. Нечего сказать, гриффиндорка - оставить друга в такую минуту! А могла бы попробовать хоть как-то помочь. Звать взрослых бессмысленно, никто не станет вмешиваться в семейные дела, но все-таки… Взгляд Лили упал на омываемую водой гальку. Точно! Она наберет камешков и будет кидаться в Тобиаса. Конечно, он бросит сына и погонится за ней, а она сумеет убежать, спрятаться. Набив карманы галькой, девочка поспешила назад к площадке.

Сперва ей показалось, что там никого и нет. Силуэт Тобиаса Снейпа исчезал где-то в конце улицы, а Северуса видно не было. Лишь оглядевшись тщательно, Лили увидела помятую траву, прошла пару шагов и наткнулась на друга. Северус лежал ничком, машинально сжимая в пучок стебли. Почувствовав чье-то приближение, он всем телом прижался к земле.

- Сев, - Лили погладила его по волосам. – Сев, миленький, прости, пожалуйста. Прости, что я убежала.

Он некоторое время молчал, зарываясь лицом в траву, словно наделся спрятаться, затем сдавленно проговорил: