Двадцать три

– Два сока, – сказал я пареньку. И оглядел витрину с самой разнообразной выпечкой. Шел уже первый час, и со времени завтрака во рту у меня не было ни крошки. Так что я не видел смысла подвергать себя лишним испытаниям. Ведь это вопрос выживания, ничего больше. И потом, я не собирался заказывать пончики. Здесь и сэндвичи имелись.

– Сэндвич с ветчиной и сыром на булочке, – сказал я. – И вот эту штучку с клубникой и ванилиновой присыпкой. Вернее, две.

Если сегодняшний день и научил меня чему-то, так только одному. А именно: все мы можем умереть в любую минуту. А потому вряд ли стоит отказывать себе в последнем удовольствии.

Паренек выставил все на поднос. Я расплатился, понес его к столику и уселся напротив Клео. Придвинул к ней бутылку с соком, она неободрительно осмотрела все остальное.

– Но это вам ужасно неполезно, – заметила она. – Ну, ладно, сэндвич еще куда ни шло, но все остальное… Не удивительно, что вы…

Тут она умолкла.

– Толстый, что ли? – спросил я.

– Я этого не говорила.

– Да все нормально. – Я улыбнулся и принялся за сэндвич. – Господи, до чего ж я проголодался! Мотался весь день как проклятый. Вы, наверное, слышали об этой истории с водой?

Она закатила глаза.

– Вы это серьезно? О том, что люди кругом болеют и помирают пачками? Ну, ясное дело, слышала.

Я кивнул:

– Хорошо. Я работал как раз над этим делом, и тут меня отвлекли, срочно вызвали в Тэккерей. Так вы в кампусе не живете?

– Нет.

Я выждал, наверное, целую минуту, прежде чем задать следующий вопрос. Прожевал ветчину и сыр, вытер уголок рта салфеткой и спросил:

– У вас есть подруга по имени Лорейн Пламмер?

Клео пожала плечами:

– Ну, я полагаю.

– Полагаете, что она ваша подруга?

– Ходила с ней в одну группу. Вместе не тусили, но вообще да, я ее знаю.

– Настолько хорошо, что завели с ней переписку?

– Ну, в общем, да, – протянула Клео, растягивая каждую букву.

– И когда же вы переписывались с ней в последний раз?

– Точно не помню. Несколько дней назад.

– И речь шла о профессоре Блэкморе? О его лекциях? Вы посещали его занятия?

– Ага, – кивнула она. – Но только сейчас он занятия не ведет. Вроде бы сел в тюрьму.

– И с тех пор вы с Лорейн не общались?

Клео покачала головой. Потом открыла бутылочку с соком, отпила глоток.

– И что с того?

– Просто интересно знать, почему, по какой причине вы с ней с тех пор не общались.

– Почему?

– Да.

– Да потому, что лично мне не было в том необходимости. На следующий день я решила съездить домой на пару дней.

– Где же ваш дом?

– В Сиракузах. Решила, что раз профессора Блэкмора арестовали, ну и все такое, ходить к нему на занятия больше не получится. Я посещаю еще один класс, но подумала: ну его к черту. Вот и уехала. И вернулась вчера вечером.

– Но почему вы вернулись именно сейчас? Выходные, долгий уик-энд. Почему не приехали в понедельник утром?

– С моими мамочкой и папочкой больше двух дней не выдержать. – Клео криво улыбнулась. – И вообще чаще всего я еду домой в расчете, что они подкинут мне деньжат. Они дали мне пять сотен, вот я и вернулась.

Что ж, вполне убедительно. Я хорошо помнил то время, когда Тревор учился в школе. Он бойко списывал у лучших учеников домашние задания, получал высокие оценки, а потом не стеснялся выклянчивать у меня и Морин деньги.

Я почти расправился с сэндвичем. И то и дело косился на два пончика. Искушение нарастало.

– А вы хорошо знали Лорейн?

– У нее что, неприятности?

– Да нет, просто интересуюсь, хорошо ли вы ее знали.

– Ну, не слишком хорошо, как я уже говорила. И вообще, не скажу вам больше ни слова, пока не объясните, что с ней произошло. А могла бы сказать, к примеру, она вовсе не из тех девиц, чтобы баловаться наркотой и всем таким прочим. Так что если вы считаете ее такой, то сильно заблуждаетесь.

Я не мог заставить себя приняться за пончик и одновременно поведать Клео, ее подружке – пусть даже и не такой близкой, как она утверждает, – о том, что Лорейн мертва. И я решительным жестом отодвинул поднос на край стола.

– Пару дней тому назад, вскоре после того, как вы закончили обмен эсэмэсками с Лорейн, – начал я, – к ней в комнату постучали.

– Знаю. Она сказала, что должна идти.

Я кивнул:

– Именно так. У вас есть догадки на тему того, кто бы это мог быть?

– Нет. Ни малейшей. А что случилось? Ведь что-то случилось, верно?

– Да, Клео. Кто-то убил Лорейн Пламмер. И думаю, это был человек, который прервал вашу с ней переписку.

Клео опустила бутылочку с соком на стол.

– Это… Нет, это просто безумие какое-то! – На глазах у нее выступили слезы. – Но откуда вы знаете? Это неправда, неправда!

Я покачал головой:

– Хотелось бы. Но это так.

– Как? Кто?

– Поэтому я и затеял с вами этот разговор. Хочу выяснить, кто.

– О боже, – пробормотала она и потом прикрыла ладонью рот и покосилась в окно, на автостоянку. – Гребаный Теккерей, да будь он трижды проклят!

Я всем телом подался вперед.

– Это вы о чем?