Двадцать тысяч лье под водой

Как известно, море обладает очень высокой светопропускающей способностью. Даже чистейшая ключевая вода уступает ему в прозрачности. И все благодаря растворенным в нем органическим веществам и минералам. В некоторых участках океана, например, на Антильских островах, можно с удивительной четкостью разглядеть песчаное дно сквозь толщу воды в сто сорок пять метров, а солнечные лучи свободно проникают на глубину до трехсот метров. Однако водная среда, окружавшая «Наутилус», казалось, сама себя освещала. Словно это была не светящаяся вода, а жидкий свет.

Согласно гипотезе Эренберга[81], морская вода сохраняет способность к фосфоресценции даже на большой глубине – если так, то обитатели морей могут любоваться одним из самых чудесных спектаклей природы. Я подумал об этом, наблюдая через стекла за причудливой игрой света в открывшихся взору неведомых безднах. В салоне царил полумрак, оттеняя ярко освещенное пространство за бортом; мы смотрели сквозь прозрачный хрусталь, словно сквозь стекло гигантского аквариума.

Нашему взору открылись неведомые бездны.

Из-за отсутствия каких-либо ориентиров «Наутилус» казался неподвижным, хотя рассеченные его шпироном океанские воды то и дело с невиданной скоростью проносились у нас перед глазами. Завороженные, мы в немом восхищении прильнули к прозрачным витринам. Консель первым нарушил молчание:

– Вы хотели что-нибудь увидеть, любезный Нед, ну так вот вам – смотрите!

– Изумительно! Просто изумительно! – Канадец, похоже, забыл о своем гневе и планах бегства, наслаждаясь невероятным зрелищем. – Пожалуй, стоило приехать издалека, чтобы полюбоваться таким чудом!

– Теперь я лучше понимаю жизнь этого человека! – воскликнул я. – Он создал собственный мир, который раскрывает свои самые сокровенные тайны лишь ему одному!

– Но где же рыбы? – с удивлением заметил канадец. – Я не вижу рыб!

– Зачем они вам, милейший Нед? – ответил Консель. – Вы все равно в них ничего не смыслите.

– Я? Да ведь я рыбак! – возмутился Нед.

Между друзьями разгорелся спор, поскольку оба разбирались в рыбах, но каждый по-своему.

Всем известно, что рыбы образуют четвертый и последний класс типа позвоночных[82]. Согласно весьма точному научному описанию, это «хладнокровные позвоночные с двойным кругом кровообращения, дышащие жабрами и обитающие в воде». Рыбы делятся на две отдельные группы: костные, чей спинной хребет состоит из костных позвонков, и хрящевые, чей спинной хребет состоит из хрящевых позвонков.

Возможно, канадец знал об этом различии, но Консель знал еще больше и теперь не мог допустить, чтобы его посчитали менее сведущим, чем Нед, с которым он успел подружиться.

– Любезный Нед, – сказал Консель, – вы весьма искусный рыбак, настоящий истребитель рыб. Вы поймали великое множество этих интересных животных. Однако готов побиться об заклад, что вы даже не знаете, на какие классы они делятся.

– Конечно, знаю! – серьезно ответил гарпунер. – Рыбы делятся на два класса: съедобные и несъедобные.

– Это если рассматривать их с точки зрения гурмана, – заметил Консель. – Но известно ли вам, например, чем костные рыбы отличаются от хрящевых?

– В общих чертах, любезный Консель.

– А какие есть подразделения у этих двух классов?

– Понятия не имею, – ответил канадец.

– Тогда слушайте и запоминайте, милейший Нед! Костные рыбы подразделяются на шесть отрядов. Primo, колючеперые. Их верхняя челюсть цельная и подвижная, а жабры имеют форму гребня. Этот отряд включает в себя пятнадцать семейств, то есть три четверти известных науке рыб. Например: окунь обыкновенный.

– На вкус недурен, – кивнул Нед Ленд.

– Secundo, – продолжал Консель, – брюхоперые, у которых брюшные плавники расположены под брюхом позади грудных и не соединяются с плечевой костью. Этот отряд подразделяется на пять семейств и включает в себя большую часть пресноводных рыб. Например: карп, щука.

– Фу, – презрительно поморщился канадец. – Терпеть не могу пресноводную рыбу!

– Tertio, – сказал Консель, – мягкоперые, у которых брюшные плавники расположены под грудными и непосредственно соединены с плечевой костью. В этом отряде четыре семейства. Типичные представители: камбала, лиманда, тюрбо, калкан, морской язык и прочие.

– Превосходная рыба! Превосходная! – одобрительно воскликнул гарпунщик, который не желал рассматривать рыб иначе как с точки зрения их вкусовых качеств.

– Quarto, – невозмутимо перечислял Консель, – бесперые. Эти рыбы лишены брюшных плавников; у них вытянутое тело и толстая, склизкая кожа. Отряд бесперых состоит всего из одного семейства. Представители: угорь, гимнот.

– Так себе! Ничего особенного, – вставил Нед Ленд.

– Quinto, – сказал Консель, – пучкожаберные. У них цельная, свободная челюсть, однако жабры имеют вид маленьких кисточек, расположенных попарно вдоль жаберных дуг. В этом отряде тоже всего одно семейство. Представители: морские коньки, рыбы-пегасы.

– Редкостная гадость! – заметил гарпунщик.