Двадцать тысяч лье под водой

Я уже был готов приветствовать капитана Немо, но на палубе появился его помощник, которого я видел во время первого визита капитана. Он прошел вперед, будто не замечая моего присутствия, и, прижав к глазам подзорную трубу, с самым пристальным вниманием стал исследовать горизонт. После чего вернулся к люку и произнес фразу, которую я в точности цитирую ниже. Я выучил ее наизусть, поскольку она звучала каждое утро в одних и тех же обстоятельствах. Вот эта фраза:

– Nautron respoc lorni virch.

Мне так и не удалось узнать, что она означала.

Произнеся эти слова, помощник капитана удалился. Я подумал, что теперь «Наутилус» вновь начнет погружаться. Поэтому спустился через люк в узкий проход и вернулся к себе в каюту.

Так прошло еще пять дней, неотличимых друг от друга. Каждое утро я поднимался на палубу. Тот же человек произносил ту же фразу. Капитан Немо не показывался.

Я уже решил было, что никогда его больше не увижу, однако 16 ноября, вернувшись в свою каюту с Недом и Конселем, нашел на столе адресованное мне письмо.

Я вскрыл его, сгорая от нетерпения. Оно было написано уверенным и разборчивым, хотя немного старомодным почерком, напоминающим готический шрифт в немецких книгах.

Вот что заключалось в письме:

Господину профессору Аронаксу,

на борту «Наутилуса»

16 ноября 1867 года

Капитан Немо приглашает профессора Аронакса принять участие в охоте, которая состоится завтра утром в его лесах на острове Креспо. Капитан Немо надеется, что ничто не помешает господину профессору воспользоваться приглашением, и будет рад, если спутники господина профессора смогут присоединиться к экскурсии.

Командир «Наутилуса»

капитан Немо.

– Охота! – воскликнул Нед.

– Да еще и в лесах острова Креспо! – добавил Консель.

– Стало быть, этот чудак иногда выходит на сушу? – спросил Нед.

– По-моему, здесь сказано совершенно ясно, – ответил я, перечитывая письмо.

– Ну тогда мы должны согласиться! – воодушевился канадец. – Как только выберемся на сушу, подумаем, что делать. Впрочем, я не отказался бы от пары кусков свежей дичи.

Не пытаясь разгадать тайну столь противоречивого поведения капитана Немо, который не скрывал отвращения к материкам и островам, но почему-то вдруг пригласил нас поохотиться в лесу, я ответил так:

– Сначала посмотрим, что представляет собой остров Креспо.

Я сверился с картой и обнаружил на 32°40’северной широты и 167°50’ западной долготы небольшой островок, открытый в 1801 году капитаном Креспо и значившийся на старинных испанских картах под названием Rocca de la Plata, то есть «Серебряная скала». Следовательно, мы находились примерно в одной тысяче восьмистах милях от отправной точки нашего путешествия, и «Наутилус» слегка изменил курс, сместившись к юго-востоку.

Я показал товарищам маленькую скалу, затерянную посреди северных морей Тихого океана.

– Если капитан Немо и выбирается порой на сушу, – пояснил я, – то, по крайней мере, выбирает для этого необитаемые острова!

Вместо ответа Нед Ленд кивнул, и они с Конселем ушли. После ужина, принесенного безмолвным и невозмутимым стюардом, я забылся тревожным сном.

Проснувшись на следующий день, 17 ноября, я почувствовал, что «Наутилус» не движется. Я быстро оделся и вышел в салон.

Капитан Немо уже ждал там. Он поднялся, поприветствовал меня и спросил, желаю ли я его сопровождать.

Поскольку он ни словом не обмолвился о своем отсутствии на протяжении последних восьми дней, я воздержался от расспросов и сказал только, что я и мои спутники готовы к нему присоединиться. А потом добавил:

– Если позволите, сударь, я хотел бы задать вам один вопрос.

– Пожалуйста, господин Аронакс. С удовольствием отвечу, если смогу.

– Скажите, капитан, как так вышло, что, порвав все связи с землей, вы до сих пор владеете лесами на острове Креспо?

– Господин профессор, моим лесам не нужно солнце – ни его свет, ни его тепло. Там нет ни львов, ни тигров, ни пантер, ни других четвероногих. Я – единственный, кто знает об их существовании. Они растут лишь для меня одного. Только не на земле, а на дне морском. Это подводные леса.

– Подводные леса? – изумленно повторил я.

– Да, господин профессор.

– И вы предлагаете отправиться туда вместе с вами?

– Именно так.

– Пешком?

– И даже посуху.

– Чтобы поохотиться?

– Чтобы поохотиться.

– С ружьем в руке?

– С ружьем в руке.

Я недоуменно посмотрел на командира «Наутилуса», и в моем взгляде не было ничего лестного.

«Он явно тронулся умом, – думал я. – Очевидно, у него случился приступ, который длился восемь дней и все еще продолжается. Какая жалость! Чудаком он нравился мне больше, чем безумцем!»