Двадцать тысяч лье под водой

"You may speak," said the Captain. "This man does not understand French."	- Вы можете говорить, - сказал капитан. - Этот человек не знает французского языка.
I gave a last look at the wounded man.	Я еще раз посмотрел на раненого и сказал:
"He will be dead in two hours."	- Этот человек умрет часа через два.
"Can nothing save him?"	- И ничто не может спасти его?
"Nothing."	- Ничто.
Captain Nemo's hand contracted, and some tears glistened in his eyes, which I thought incapable of shedding any.	Рука капитана Немо сжалась в кулак. Слезы выступили на глазах. Я не думал, что он способен плакать.
For some moments I still watched the dying man, whose life ebbed slowly. His pallor increased under the electric light that was shed over his death-bed. I looked at his intelligent forehead, furrowed with premature wrinkles, produced probably by misfortune and sorrow. I tried to learn the secret of his life from the last words that escaped his lips.	Несколько минут я не отходил от раненого. Электричество, заливавшее своим холодным светом смертный одр, еще усиливало бледность лица умирающего. Я вглядывался в это выразительное лицо, изборожденное преждевременными морщинами - следами невзгод и, возможно, лишений. Я ждал, что тайна его жизни раскроется в последних словах, которые сорвутся с его холодеющих уст!
"You can go now, M. Aronnax," said the Captain.	- Вы свободны, господин Аронакс, - сказал капитан Немо.
I left him in the dying man's cabin, and returned to my room much affected by this scene. During the whole day, I was haunted by uncomfortable suspicions, and at night I slept badly, and between my broken dreams I fancied I heard distant sighs like the notes of a funeral psalm. Were they the prayers of the dead, murmured in that language that I could not understand?	Я оставил капитана одного у постели умирающего и вернулся к себе, чрезвычайно взволнованный этой сценой. Мрачные предчувствия тревожили меня весь день. Ночью я спал дурно. Просыпался часто. Мне все слышались чьи-то тяжкие вздохи, похоронное пение. Не читались ли молитвы по усопшему на чуждом мне языке?
The next morning I went on to the bridge. Captain Nemo was there before me. As soon as he perceived me he came to me.	На рассвете я вышел на палубу. Капитан Немо был уже там. Увидев меня, он подошел ко мне.
"Professor, will it be convenient to you to make a submarine excursion to-day?"	- Г осподин профессор, - сказал он, - не угодно ли вам принять сегодня участие в подводной прогулке?
"With my companions?" I asked.	- Вместе с товарищами?
"If they like."	- Если они пожелают.
"We obey your orders, Captain."	- Мы к вашим услугам, капитан.
"Will you be so good then as to put on your cork jackets?"	- В таком случае, будьте любезны надеть скафандр.
It was not a question of dead or dying. I rejoined Ned Land and Conseil, and told them of Captain Nemo's proposition. Conseil hastened to accept it, and this time the Canadian seemed quite willing to follow our example.	Об умирающем или умершем ни слова! Отыскав Неда Ленда и Конселя, я передал им приглашение капитана Немо. Консель обрадовался предстоящей прогулке, и канадец на этот раз охотно согласился принять в ней участие.