Двадцать тысяч лье под водой

Captain Nemo led me towards the central staircase; half way down he opened a door, traversed the upper deck, and landed in the pilot's cage, which it may be remembered rose at the extremity of the platform. It was a cabin measuring six feet square, very much like that occupied by the pilot on the steamboats of the Mississippi or Hudson. In the midst worked a wheel, placed vertically, and caught to the tiller-rope, which ran to the back of the Nautilus. Four light-ports with lenticular glasses, let in a groove in the partition of the cabin, allowed the man at the wheel to see in all directions.	Я последовал за капитаном Немо. Ставни задвинулись, резервуары наполнились водой, и судно ушло на десять метров под уровень моря. Я хотел было войти в свою каюту, но капитан остановил меня. - Господин профессор, -сказал он, - не хотите ли побыть со мною в штурвальной рубке? - Я не смел вас просить об этом, - отвечал я. - Ну, что ж, пойдемте! Вы увидите оттуда все, что можно увидеть во время подводного и вместе с тем подземного плавания. Капитан Немо подвел меня к среднему трапу. Поднявшись на несколько ступеней, он отворил боковую дверь, и мы оказались в верхнем коридоре, в конце которого помещалась рубка, находившаяся, как было сказано, на носу судна. Рубка на "Наутилусе" представляла собою квадрат, стороны которого равнялись шести футам, и несколько напоминала рубки на пароходах, ходивших по Миссисипи и Гудзону. Посредине ее помещался штурвал, соединенный штуртросами с рулем управления, проходившими до самой кормы судна. Четыре иллюминатора с черепитчатыми стеклами позволяли рулевому наблюдать во всех направлениях.
This cabin was dark; but soon my eyes accustomed themselves to the obscurity, and I perceived the pilot, a strong man, with his hands resting on the spokes of the wheel. Outside, the sea appeared vividly lit up by the lantern, which shed its rays from the back of the cabin to the other extremity of the platform.	В рубке было темно; но скоро глаза освоились с темнотой, и я различил фигуру штурмана, державшего обе руки на штурвале. Море ярко освещалось прожектором, находившимся позади рубки, в другом конце палубы.
"Now," said Captain Nemo, "let us try to make our passage."	- Ну, а теперь, - сказал капитан Немо, - поищем вход в туннель.
Electric wires connected the pilot's cage with the machinery room, and from there the Captain could communicate simultaneously to his Nautilus the direction and the speed. He pressed a metal knob, and at once the speed of the screw diminished.	Электрические провода соединяли рубку с машинным отделением, и капитан мог одновременно управлять направлением и скоростью хода "Наутилуса". Он нажал металлическую кнопку, и в ту же минуту винт уменьшил число оборотов.
I looked in silence at the high straight wall we were running by at this moment, the immovable base of a massive sandy coast. We followed it thus for an hour only some few yards off. Captain Nemo did not take his eye from the knob, suspended by its two concentric circles in the cabin. At a simple gesture, the pilot modified the course of the Nautilus every instant.	Я молча глядел на отвесную гранитную стену -неколебимое подножие песчаного берегового массива. Мы шли в течение часа вдоль этой стены, тянувшейся несколько метров. Капитан Немо не сводил глаз с компаса, висевшего на двух концентрических кругах. По знаку капитана рулевой поворачивал штурвал, поминутно меняя направление судна.
I had placed myself at the port-scuttle, and saw some magnificent substructures of coral, zoophytes, seaweed, and fucus, agitating their enormous claws, which stretched out from the fissures of the rock.	Я поместился возле иллюминатора бакборта и любовался великолепным зодчеством кораллов, зоофитов, водорослей и ракообразных, протягивавших свои огромные лапы из всех расселин в скалах.