Двадцать тысяч лье под водой

Thus ends the voyage under the seas. What passed during that night-how the boat escaped from the eddies of the maelstrom-how Ned Land, Conseil, and myself ever came out of the gulf, I cannot tell. But when I returned to consciousness, I was lying in a fisherman's hut, on the Loffoden Isles. My two companions, safe and sound, were near me holding my hands. We embraced each other heartily.	Вот и конец моему путешествию. Что произошло той ночью, каким образом выскочила наша лодка из страшного водоворота, как Нед Ленд, я и Консель спаслись из этой бездны? Я не могу сказать. Но когда вернулось ко мне сознание, я уже лежал в хижине у рыбака с Лофотенских островов. Оба мои товарища - целы и невредимы -сидели около меня и пожимали мои руки. Мы горячо расцеловались.
At that moment we could not think of returning to France. The means of communication between the north of Norway and the south are rare. And I am therefore obliged to wait for the steamboat running monthly from Cape North. And, among the worthy people who have so kindly received us, I revise my record of these adventures once more. Not a fact has been omitted, not a detail exaggerated. It is a faithful narrative of this incredible expedition in an element inaccessible to man, but to which Progress will one day open a road.	В то время мы не могли и думать о возвращении во Францию. Пассажирское сообщение между северной Норвегией и южной бывает редко. Приходилось ждать парохода, совершающего раз в два месяца рейс к Северному мысу. И вот, оставшись жить у милых, приютивших нас людей, я пересматриваю рассказ о наших приключениях. Он точен - ни один факт не пропущен, ни одна частность не раздута. Это - достоверная повесть о невероятной экспедиции в недрах морской стихии, еще не доступных человеку; но прогресс культуры их превратит когда-нибудь в свободные пути, открытые для всех!
Shall I be believed? I do not know. And it matters little, after all. What I now affirm is, that I have a right to speak of these seas, under which, in less than ten months, I have crossed 20,000 leagues in that submarine tour of the world, which has revealed so many wonders.	Вопрос - поверят ли мне люди? В конце концов это неважно. Я твердо могу сказать одно, что теперь имею право говорить о тех морских глубинах, где, менее чем в десять месяцев, я проплыл двадцать тысяч лье и совершил кругосветное путешествие, которое открыло мне такое множество чудес - в Индийском и Тихом океане, в Красном и Средиземном море, в Атлантике и в южных и в северных морях!
But what has become of the Nautilus? Did it resist the pressure of the maelstrom? Does Captain Nemo still live? And does he still follow under the ocean those frightful retaliations? Or, did he stop after the last hecatomb? Will the waves one day carry to him this manuscript containing the history of his life? Shall I ever know the name of this man? Will the missing vessel tell us by its nationality that of Captain Nemo?	Однако что же сталось с "Наутилусом"? Устоял ли он против могучих объятий Мальстрима? Жив ли капитан Немо? Продолжает ли он плавать в глубинах океана и вершить свои ужасные возмездия, или же его путь пресекся на последней гекатомбе? Донесут ли волны когда-нибудь до нас ту рукопись, где описана история его жизни? Узнаю ли я, наконец, его настоящее имя? Не выдаст ли исчезнувший корабль своей национальностью национальность самого капитана Немо?