Двадцатое июля

Утром пришло сообщение из Альт-Аусзее. Звонили Гуммель и Шольц. Борман откомандировал их туда с тремя поручениями: проверить, в целости ли «музей фюрера»; насколько он продолжает соответствовать каталогу; заминировать штольню по всему периметру. Приезд Геринга спутал рехслейтеру все карты.

«Жирная свинья! — негодовал Борман. — Впрочем, чего-то подобного от этой дряни и следовало ожидать. Геринг всегда тащит в свою нору все, что попадается ему под руку. Ну да ничего. Хранилище никуда не денется, по крайней мере в ближайшие дни. А там разберусь. Посмотрим, кто из нас первым выпотрошит «соляной мешок».

Но о Геринге пока нужно забыть. Перед рейхслейтером стояла еще одна важная проблема.

Спустя два часа после сообщения из Альт-Аусзее Борману преподнесли еще один сюрприз. На сей раз из рейхсканцелярии. Оказывается, Геббельс начал обхаживать двойника. Точнее, министр пропаганды основательно взялся за Бургдорфа, практически вытесняя его, Бормана, с роли «тени фюрера». Такого поворота событий Борман допустить не мог. Вся продуманная им комбинация могла получить положительный результат только в том случае, если «фюрер» будет ходить под ним, и только под ним. А потому следовало, и как можно скорее, вернуться в бункер. Какие уж тут поездки к жене…

А через час пришло третье сообщение. С еще более потрясающим содержанием. Умер Роммель. От ран.

Борман открыл бутылку коньяка, налил в бокал «на два пальца», сел в любимое глубокое кресло, сделал небольшой глоток, закрыл глаза. Следовало все основательно продумать.

Роммель, на которого он делал ставку в новой игре, умер. Рейхслейтер с силой сжал бокал: фельдмарашал не мог умереть от ран. Ложь! Последняя информация гласила, что раненый должен встать на ноги через неделю, самое большее — через две. Раны прекрасно заживали. Никаких признаков приближавшейся смерти не было.

Итак, кто-то хочет ему помешать. Не важно кто. Важно, что с этого момента каждый причастный к «делу двойника» начинает в игре под названием «Рейх без Гитлера» сольную партию. Хотя нет. Почему не важно, кто это совершил? Как раз именно это и важно. Потому что пойти на подобный шаг и так искусно его провести мог только один человек. Гиммлер. А это означает, что рейхсфюрер решился-таки идти ва-банк. Следовательно, скоро начнется внутренняя война. Хоть и бескровная, но не менее жестокая, чем на фронте.

Борман протянул руку к телефонному аппарату, чтобы набрать номер Мюллера, но тут же передумал. Новая мысль остановила его. А что, если Гиммлер убил фельдмаршала руками «Мельника»?

И второй момент: теперь придется в корне менять план последующих действий. У рейхслейтера на Роммеля имелись определенные виды. О чем последний даже не догадывался. Главу партийной канцелярии крайне интересовало, чтобы командующий продолжил свои едва начавшиеся контакты с военачальниками союзнической группы войск. Потому как он, Борман, собирался в данном диалоге сыграть собственную комбинацию из нескольких шагов. От личного завуалированного участия в переговорном процессе на начальном этапе и заканчивая прямым выходом на американцев. Через промежуточный момент: арест и суд над изменниками рейха. И в тот круг изменников должно было, по планам рейхслейтера, попасть очень большое число людей. Включая, помимо Роммеля, Гиммлера и Геринга.

Смерть фельдмаршала рушила всю комбинацию.

«А если за смертью Роммеля стоит не Гиммлер, а Геббельс? — пришла новая мысль в голову. — «Хромой» иногда такие коленца выбрасывает, что диву даешься». Нет, тут же с сомнением покачал головой рейхслейтер, отпадает. И не потому, что Геббельс на подобное не способен. Просто у него нет такого класса исполнителей. Такие ребята имелись только у «Мельника». Наверное, именно они и провернули данную операцию. Интересно, а с кем сегодня Мюллер? Насколько можно на него положиться?

Рейхслейтер снова приложился к бокалу.

Пока Борману ясно было только одно: тот, кто убил фельдмаршала, не заинтересован в продолжении диалога «Роммель-Эйзенхауэр». А это означало, что тот, кто ликвидировал Роммеля, ищет свои, собственные выходы на Запад.

И еще одно пугало в данном ребусе. Вчера из Швейцарии пришло подтверждение, что Фонд получил очередную партию золота. Как обычно, «рыжьё» положили на хранение в банк на фиктивное имя. Через несколько дней к транспортировке будет готова следующая партия. Но ее отправку, к сожалению, придется приостановить. Борман понимал: после произошедших событий груз нужно пока попридержать. Жаль, конечно, однако мера вынужденная. До тех пор, пока он не вычислит, кто хочет «столкнуть» его, золото должно оставаться в Германии.

* * *