Двадцатые (СИ)

На следующий день про торжество написали «Известия», подробно пересказав речь Калинина.

На самом деле пролетаризация студентов была проблемой. В глазах населения новая власть была прежде всего властью, которая свергла господ. А теперь получается, что советские вузы будут готовить новых «баринов», которые придут на производство и будут там точно так же, как и при старом режиме, заставлять пролетариат работать, наказывать их за провинности и вообще мало чем отличаться от прежних хозяев.

И действительно, подобные настроения и впрямь, как говорится, «имели место быть». И не только в первые послереволюционные годы – даже после войны, когда выпускник Московского горного института Тимофей Ларин стал начальником комбината «Тулауголь», тамошние шахтеры-остряки сочинили частушку: «Раньше нами правил барин, а теперь – Тимоха Ларин!».

Герой Социалистического Труда Тимофей Филатович Ларин

Получалась нерешаемая дилемма – с одной стороны, спецы-инженеры необходимы экономике страны, с другой – само их существование в определенной степени нивелирует случившееся «освобождение пролетариата». Условный выход был найдет в «пролетаризации студенчества» - дескать, если готовить инженеров из вчерашних пролетариев, то они и общий язык с рабочими найдут быстрее, и нос сильно драть не будут. Как призывал в той же речи Калинин:

«Встречаясь в работе с крестьянином, будьте такими же, как он сам, не превозноситесь и не кичитесь своими знаниями, чтобы он не смотрел на вас, как на какое-то высшее существо, и начинайте разговор, как с равным себе. Почему врач не смотрит на учителя, как на невежду, хотя он в области его знаний таков? — Здесь классовая подкладка. Так же и вы, если усвоите себе классовое сознание рабочего и крестьянина, отнесетесь к ним так же, как врач к учителю, т.е. как равный к равному».

М. Калинин среди студентов МГА. Фото после юбилея.

В связи с этим пролетаризация студенчества становилась одной из главных задач вузов, именно для этого и были созданы рабфаки, которым в двадцатые уделялось гораздо больше внимания, чем самим университетам.

И последовательная пролетаризация вузов часто приводила к натянутым отношениям между пролетарским и непролетарским студенчеством. Так, студенты МГА Войтович, Косыгин, Дыховичный и Перумов однажды оказались на грани отчисления, заявив на разборе персональных дел, что они «не находят общего языка с красноармейцами». Собрание постановило передать их дело в Исполком профсекции, но все кончилось сравнительно благополучно.

Скорее всего, потому, что как минимум двое из проштрафившихся были сыновьями преподавателей Академии. Впрочем, тема семейственности в МГА заслуживает отдельного разговора.

Младшие. Чтец

Семейственность в науке была, есть, и, наверное, будет всегда. Вот вам в качестве примера фотография:

Это Старки.

Не те, что Хранители Севера, а знаменитая династия советских металлургов.

Справа - Борис Викторович Старк, когда-то один из тех молодых инженеров, которые в Российской империи делали металлургию наукой, позже - член-корреспондент АН СССР, профессор Московской горной академии и Московского института стали, первый декан знаменитого Физхима МИСиСа. Посредине – его сын Сергей Борисович Старк, профессор Московского института стали, основатель отечественной школы инженерной защиты окружающей среды в металлургии. Слева – будущий доцент МИСиС Юрий Сергеевич Старк.

Некоторые династии тянутся до сегодняшних дней. Помните, я упоминал Константина Петровича Григоровича, профессора МГА, фактического создателя отечественной электрометаллургии и научного руководителя Языкова, Тевосяна и Емельянова? Созданной им кафедрой металлургии стали в Московском институте стали и сплавов долгие годы руководил его внук, академик РАН Константин Всеволодович Григорович, который и сегодня является профессором НИТУ «МИСиС».

Но я расскажу только о трех продолжателях династий – как состоявшихся, так и несостоявшихся.

Владимир Абрамович Дыховничный был отступник.

Его отец, Абрам Ионович Дыховничный, был типичным имперским евреем, выбившимся из черты оседлости.

Абрам Ионович родился в семье Иойны Вольковича, иначе Вольфовича (да, да) Дыховичного. Жили они в украинском Подолье, в городе Каменец-Подольский, список известных уроженцев которого в «Википедии» открывает Альтман, Моисей Элевич, а завершает Штернберг, Яков Моисеевич.