Дважды контрразведчик

Проходя службу в Серове, часто по телефону и лично на сборах в Свердловске я разговаривал и советовался со старшим оперуполномоченным нашего отдела, моим первым наставником и потом многолетним другом майором Зуевым Алексеем Семеновичем. Он курировал в то время штаб 4-го железнодорожного корпуса, которому подчинялась наша 5-я железнодорожная бригада. Ненавязчиво, спокойно, доброжелательно он расспрашивал меня о текущих делах, давал всегда умные, глубоко продуманные советы. Сколько я помню, мы его всегда выбирали, как лучшего из нас, секретарем нашей партийной организации. «Семёныч», как его все звали, очень дипломатично и грамотно разговаривал и с рядовым солдатом, армейским офицером, и с чекистом любого звания, даже с генералами. У него были деловые, доверительные отношения с командиром корпуса генерал-майором Макарцевым Михаилом Константиновичем, будущим начальником Железнодорожных войск МО СССР, генерал-полковником, Героем Социалистического Труда.

Я рассказал Семёнычу про случай с «мобистом» Он заметил, что в принципе я действовал правильно и по совести, оберегая секреты бригады. А то, как отреагировали на это начальник политотдела, «мобист» и комендант, не удивительно. Они все и каждый лично защищали себя от неприятностей, а порядочность для них дело десятое. В последующее время, по совету «Семёныча», когда из корпуса в бригаду ехали какие-либо комиссии с проверкой, мы с ним в деловом контакте предварительно информировали их устно, на какие вопросы надо обратить особое внимание. То есть я с этого времени старался наводить порядок в бригаде чужими руками, «не подставляясь» лишний раз лично. Негативный опыт с майором-мобистом я усвоил на всю оставшуюся жизнь. Кстати, если бы я не извинился и этим не погасил бы конфликт в зародыше, уже было, как сказал Алексей Семенович, спланировано решение перевести меня по службе с семьей куда-то в далекую от цивилизации «дыру» за городом Орском в ракетную бригаду.

Дезертир

Один раз генерал Смирнов в том же 1974 году все-таки меня чуть не наказал. В органах госбезопасности, в отличие, например, от армии, любое, даже самое незначительное наказание может поломать судьбу человека. Быть несмываемым пятном всю службу. Как говорили наши кадровики, отказывая в повышении по службе или в командировке за границу: «Какая разница, он украл или у него украли, раз был случай с ним, значит он не достоин доверия».

Работы у меня было нескончаемое море. Обычно я выезжал из Серова вечером в воскресенье, останавливался на одной из станций, где стояли железнодорожные войска. Работал, вечером передвигался на поезде на следующую точку. Возвращался в Серов вечером в пятницу. Субботу сидел в штабе бригады, писал многочисленные документы. А вечером в воскресенье снова уезжал. Жену и сына Сашу практически не видел. Работы много, она была оперативно значимая, очень ответственная, требовала отдачи всего себя.

И вдруг поступил сигнал. В поселке Советский (станция Верхнекондинская) солдат срочной службы Мифтахов убил часового на посту и с автоматом сбежал. Мы с комбригом подполковником Васильевым и начальником политотдела Ивановым срочно выехали на место происшествия на поезде. Выяснилось, что солдат Мифтахов, сменившись с поста в карауле, перед уходом в казарму оставил там личные вещи. Потому что на этом посту вот уже полгода нес службу «через день на ремень». В казарме выпил и, вернувшись на пост, попросил часового пустить его в караульное помещение, чтобы забрать свои вещи. Часовой увидел, что Мифтахов явно пьян, и не стал пускать. Тогда Мифтахов, подойдя к часовому, внезапно схватился за автомат и попытался вырвать его. Часовой сопротивлялся, они оба барахтались. Дернув на себя автомат, Мифтахов вырвал его из рук часового, тот бросился отбирать, и в это время прозвучал выстрел. Пуля попала часовому в голову, и он тут же умер. Мифтахов с автоматом убежал с поста.