Две богатенькие малышки

Дуг поднялся, скользнул по Эмми невидящим взглядом и со словами: «Спасибо, спокойной ночи» — вышел следом за женой. Тяжелая дверь с грохотом захлопнулась. Эмми, помня наставления Сэнди, заперла ее на задвижку. Джастин одобрительно кивнул.

— Молодец. Лишняя осторожность не повредит. А то ходят всякие, а потом люди погибают…

— Джастин,— в отчаянии взмолилась Эмми,— прекрати говорить о Диане так, будто она убийца! Я не потерплю этого!

Джастин приподнял бровь, но тут же примирительно произнес:

— Ладно, ладно, дорогуша. Как скажешь. А что, по-твоему, Дуг делал у Коррины?

— Ты же слышал. Заставлял ее учить роль.

— В три часа ночи? Нет-нет, я ничего не говорю. Ты, конечно, права. Действительно, не похоже, чтобы Дуг питал к Коррине нежные чувства.

Джастин пошел было к себе, но на пороге остановился и бросил через плечо:

— Все равно, это она его убила. Вот увидишь.

С этим словами он быстро шмыгнул в свою комнату и закрыл за собой дверь.

Эмми пришла к себе, погасила свет и снова пожалела о том, что не может от души отхлестать отчима по щекам. Ветреный, как бабочка, беспечный, как воробей… Но Эмми всегда подозревала, что в глубине его души кроется способность к здравомыслию и в один прекрасный день она даст о себе знать. По крайней мере дело с ростовщиком закончилось благополучно, и Эмми была этому несказанно рада. Она тешила себя надеждой, что такие уроки забываются не скоро. И все же, все же, несмотря на все свои причуды, Джастин сделал ее мать счастливой… Все ее размышления об отчиме неизменно сводились к этому…

Эмми всегда жалела о том, что так плохо помнит отца. Он, судя по всему, был очень талантлив по части финансов, потому что не только сохранил капитал Ван Сейдемов в трудные времена, но и немало его приумножил. И, наверное, ведение дел доставляло ему удовольствие. Отец любил дочерей, но никогда не был особенно близок с ними, возможно, к сыну он проявлял бы больше интереса. Но, так или иначе, он вложил в Эмми — и отчасти в Диану — чувство ответственности по отношению к деньгам. Одна мысль о том, как воспринял бы отец безумные долги Джастина, заставила ее содрогнуться.

Сэнди сказал, что деньги — это головная боль, о которой многие мечтают. Сам он зарабатывал себе на жизнь с той самой поры, как окончил юридический колледж. Его мать круглый год жила в Палм-Бич, и Эмми знала — хоть и не помнила откуда, — что Сэнди берет на себя все ее расходы. Что ж, это справедливо: ведь мать наверняка многим пожертвовала, чтобы дать ему образование…

Эмми сотый раз перевернулась с боку на бок. «Хоть бы Дугу удалось уснуть, — подумала она. — Он выглядел совсем измученным. Еще бы — накануне премьеры…»

Она стала вспоминать, как познакомилась с Дугом и влюбилась в него — по крайней мере так ей тогда казалось. Но это не продлилось долго. Она даже почти не ревновала, когда Ди вышла за него. Все это осталось в прошлом, и, по правде говоря, больше в ее прошлом ничего особенного и не было… Все равно Эмми всем сердцем надеялась, что премьера пройдет успешно… Гил Сэнфорд убит… как это ужасно… Полиция нашла пистолет Ди… это тоже ужасно… Мысль о Гиле скользила по краю ее сознания, как и при его жизни. Всегда смеющийся, расточающий комплименты дамский угодник… Какой бы он ни был, он не заслуживал смерти! Нет-нет, она не будет о нем думать! Красивое, улыбающееся лицо Гила расплылось у нее перед глазами, превратившись в облачко, но в этом облачке было что-то зловещее, сулящее большую беду…

Наконец Эмми уснула. Спала она беспокойно и видела сны, но поутру не могла их вспомнить.

Утром позвонил Сэнди и сказал, что новостей по-прежнему нет, если полиция и обнаружила какие-то улики, то он об этом не знает. Он пригласил ее и Джастина поужинать и сказал, что непременно пойдет на премьеру и поскольку Эмми и Ди будут сидеть рядом, то он вполне может усадить Джастина с собой.

К тому времени, как Эмми спустилась вниз, Джастина уже и след простыл. Газеты, как всегда, были разбросаны по столу. Эмми бегло просмотрела их: известия об убийстве Гила Сэнфорда перекочевали с первых страниц на более отдаленные. «Наверное, это хорошо, — подумала Эмми. — А может быть, и нет». Она уже ни в чем не была уверена.

Почти все утро Эмми бесцельно слонялась по дому. На этот раз убирать квартиру пришла другая женщина, но, видимо, и она получила инструкции от Агнес, поскольку приготовила мясо в горшочках и сообщила Эмми, что оно прекрасно сохранится в холодильнике до завтра, если сегодня они не ужинают дома. Эта женщина тоже читала в газетах об убийстве Гила. Сверля Эмми острыми глазками, она причитала, как ей жаль бедного мистера Сэнфорда и какой ужас, что мисс Ван Сейдем пришла через считанные минуты после трагедии…