Две дамы и галечный пляж

– Кстати, странно, что суб-лейтенант ещё не поговорил с Юрой.

– Уверена, мы увидим его в ближайшее время! – усмехнулась Камилла.

Удивительно, но она ошиблась: обитатели виллы «Магнолия» отужинали и устроились у камина в гостиной, а следственный отдел городской стражи всё ещё игнорировал их участие в деле. Появился Костас Стоматули уже совсем поздно, чуть ли не в десять вечера, и вид у него был донельзя измотанный. Посмотрев на суб-лейтенанта, леди Камилла первым делом попросила Юру принести из кухни остатки спанакопиты (пирога со шпинатом), сыр и холодную долму, а сама недрогнувшей рукой налила в стакан на три пальца аква-виты.

Через десять минут от пирога и прочего не осталось и крошек, а Костас смог смотреть на окружающий мир чуть благосклоннее.

Можно, сперва я? – спросил Юра.

Говори, – кивнула Полина.

Я вспомнил, что я услышал от старика перед тем, как он умер! Ну, от отца Софоклиса.

И что? – суб-лейтенант раскрыл блокнот.

Сосредоточившись, мальчик процитировал услышанные от старого священника строки.

«Ныне прощайте, Судьба и Надежда: я выбрал дорогу, Море зовёт меня с каждой минутой сильней». Понятно, что это гекзаметр, и значит, что-то древнее, но почему он это читал. я не понял.

Суб-лейтенант помолчал, потом пояснил с некоторой неохотой:

Дело в том, что отец Софоклич был нереидом…

Да ладно, – совершенно непочтительно перебил его Юра. – Они на самом деле бывают?

– Почему же нет? Раз есть море, должны быть и морские божества и полубожества. Если бы он не был священником храма Единого, его похоронили бы как должно, в море. А поскольку для священника это не положено, он хотел умереть рядом с водой, хотя бы отчасти в море.

Как грустно, – леди Камилла прерывисто вздохнула.

Полина покачала головой.

Грустно, но и очень красиво. И в конце концов, отец Софоклис знал, что уходит, и сделал это так, как хотел. Скажите, суб-лейтенант, а вам это не кажется странным – морское полубожество становится священником иной церкви.

Нисколько, – пожал плечами молодой человек. – Им нечего делить и не из-за чего ссориться, этим богам.

Немного странно, но… наверное, правильно, леди Камилла слабо улыбнулась и помолчала несколько секунд, после чего спросила уже другим. насквозь деловым тоном. – Итак, господин суб-лейтенант, есть ли уже результаты вскрытия?

В господине суб-лейтенанте, похоже, было поровну хорошего эллинского воспитания и вбитых службой этических норм, поэтому он помялся, но ответил.

– Ничего неожиданного или экзотического, миледи. Отца Георгия ударили по голове тяжёлым предметом. Попали в височную кость, так что умер он почти мгновенно.

– На том самом месте, где он был найден?

– Миледи, вы ведь понимаете, что я не могу отвечать! Тайну следствия ещё никто не отменял.

– Мы никому не скажем, – пожала плечами Полина. – И потом, о какой тайне вы говорите? Уверяю вас, что, если спросить любого жителя Ахарави, он перескажет протокол осмотра места происшествия хоть своими словами, хоть дословно. А мы, вполне возможно, сумеем что-то подсказать…

Суб-лейтенант тяжко вздохнул.

– Хорошо… Мне и в самом деле нужна подсказка, не могу понять, на что обратить внимание.

– Так где был убит отец Георгий?

– В храме, ранним утром.

– В храме? Это же… святотатство! – ужаснулась леди Камилла.

Менее впечатлительная Полина спросила:

– Утром – это во сколько же? Если я правильно помню, лавочки по соседству с храмом – рыбная, овощная и прочие – открываются в семь утра, значит, приходят хозяева ещё раньше. Они что-нибудь видели?

– Пока мы свидетелей не нашли. А по времени… Патологоанатом сумел установить только интервал, между четырьмя и шестью часами.

– А во сколько сейчас встает солнце? – Полина нахмурилась. – По-моему, уже после половины седьмого…

– В шесть часов сорок минут, – кивнул Костас.

– Получается, в названное время тело могли дотащить от храма до оливковой рощи незаметно… Но отец Георгий был довольно крупным молодым мужчиной, значит, убийца действовал не один?

Суб-лейтенант махнул рукой.

– Ладно, всё равно уже выдал всё что мог… Мы нашли следы от колеса тележки, которые вели от тропинки к тому самому месту.

– То есть, осталось отыскать тележку? – не выдержал Юра, до этого момента сидевший словно мышь под метлой из опасения, что его выставят вон.

– Во-первых, такие тележки есть практически в любом доме, – покачал головой суб-лейтенант. – Во-вторых, достаточно поменять шину, и характерный рисунок исчезнет.

– Ну хорошо, а что могло быть причиной убийства? – спросила леди Камилла. – Конечно, в храме есть ценности…

– Какие там ценности, – суб-лейтенант вздохнул. – Храм новый. Его построили восемь лет назад после того, как в старом обрушилась крыша. Тогда прошли очень сильные дожди по всему острову, вообще зима была тяжёлая. Отец Софоклис всё равно проводил службы, вот и простыл очень сильно, и больше уже не вставал. Храм отстроили очень быстро, за полгода, вся Керкира помогала, приехал митрополит Мелетий его освятить, и отец Георгий его сопровождал. Вот с тех пор он и служил здесь, в Ахарави…