Две души Арчи Кремера (СИ)

Он нашел себя в космических войсках, этот подлюка Ромуальдсен. Терральные войска, те, которые были и навсегда останутся прикованными к Земле, были для него слишком мелким прудом. В космосе да, можно было размахнуться. Особенно когда ученые, тоже, кстати, работавшие под эгидой космовойск, начали все серьезнее говорить о возможности мегадальних космических перелетов. Это представить только: Солнечная система может быть освоена в ближайшие сто пятьдесят – двести лет, возможно даже, что и эти сроки будут ужаты, потому что технологии развиваются по геометрической прогрессии. Футурологи уже допускали скачкообразный прирост в соответствующих знаниях, допустим, открытие и освоение какой– нибудь частицы, допускающей использование в качестве топлива, к примеру. И тогда весь Млечный путь можно будет освоить – пусть не сразу, пусть лет через триста, но сама перспектива! Масштабы захватывали. Ромуальдсен, стервец, будучи шестидесяти двух лет от роду, все равно затаивал дыхание, глядя в космос где-нибудь на Луне-2, всматриваясь в его бесконечность, которую только последний идиот мог бы обозвать пустотой. Так что да, он был на своем месте: особенно если учитывать, что стоя на смотровой площадке на Звездной башне все на той же Луне-2 – огромной дубине, напоминавший кому леденец, а кому эрегированный член, – под стеклом толщиной в две дюжины дюймов, так просто было ощутить всей кожей и невероятную тишину, и невероятную черноту, и невероятную глубину космоса, а еще поверить, что за спиной, под ногами, вообще рядом нет этих идиотов – людишек.

Но Ромуальдсен, сволочь, был еще и умен. Он знал, когда можно было браниться, топать ногами, даже за волосы таскать, а когда – убеждать велеречиво, страстно, патетично, взывать к человеческим качествам, долгу перед потомками и прочей дряни, в которую сам он не верил ни на гран. В Генштабе, например, в зале совещаний – исключительно второе. В лабораториях – первое, отчего бы нет. Еще можно было применить все свое краснобайство на каких-нибудь публичных выступлениях: начальство любило заигрывать с публикой. Ромуальдсен был об этой публике самого невысокого мнения, одно время высказался крайне зло об народе; научился же придерживать язык, когда его лишили премии, сослали в отдаленный гарнизон и лишили возможности играть в свои любимые игрушки – знакомиться с новыми исследованиями – на почти полтора года. Начальство сказало: капитан первого ранга Ромуальдсен, вы великолепный логистик, ваши достижения бла-бла, мы ценим в вас бла-бла, поэтому будьте добры продемонстрировать все это в жопе мира; а ослушаетесь – пойдете под трибунал. И все это с милой, снисходительной, акульей такой улыбочкой, которая не удавалась ни лейтенанту, ни капитану, ни впоследствии адмиралу Ромуальдсену.

Фронтир этот, чтобы его крючило и корежило, был практически всем хорош. Людей – мало. Природа – нетронутая. Пейзаж – камни, пыль. Украшения – терминатор; Ромуальдсен поначалу два часа развлекался, шагая из дня в ночь и обратно. Еще одно украшение – небо: атмосферы всего ничего, Солнце как раз спряталось за Землей, и Ромуальдсен офигел, сколько всего, оказывается, скрыто воздухом. Только, наверное, на этих впечатлениях, он и дотерпел до конца ссылки. На них, а еще на раздумьях над маленькой такой проблемкой.

Технологии, конечно, шагнули далеко вперед хотя бы при жизни того же Ромуальдсена. Летопись телевидения за последние полста лет чего стоит: трехмерному изображению от силы лет девяносто, интерактивному – и того меньше, а люди нынче в сторону аппарата, который не обеспечивает наряду с визуальными и акустическими еще и тактильные, обонятельные и даже вкусовые ощущения, и не смотрят. То есть если ты смотришь документалку о суперэлитном ресторане в Париже, скажем, и тебя вроде как проводят по кухне, а главный– преглавный элитный шеф– повар всея Западной Европы показывает тебе, скажем, как готовит десерт, и даже предлагает попробовать, то ты должен иметь возможность потрогать, понюхать и – интерактивно – попробовать. Кусочек, который предложит тебе шеф-повар, тебя естественно не насытит, хотя – отчего бы нет, если воздействовать на нейроны, отвечающие за ощущения сытости; но вкус его ты сможешь прочувствовать. Нейротехнологии, обманка, по большому счету, но вполне убедительная.