Две линии судьбы. Когда остановится сердце

— Да, она изменилась. И очень сильно. Но не скажу, что это пошло ей на пользу. Пижама висит на ней мешком, лицо осунулось, глаза грустные до невозможности. Да и вообще, лицо ее выражает крайнюю степень отчаяния!

— Да, это так, но зато у нее — прекрасные анализы! Физически она чувствует себя превосходно. Она стала легко двигаться, у нее перестали болеть спина и поясница, а также коленные суставы. Полностью исчезли головные боли. Давление нормализировалось.

— Но как вы объясните эту сцену? Она напоминает разговор пленницы с человеком, с чьей помощью она надеется вырваться на свободу.

— Вот! Это и есть мое основное правило. Ввести человека в стресс и на его фоне провести курс действенной диеты. Вы не представляете себе, какими прекрасными и свежими продуктами я ее кормлю.

— Постойте, так у вас санаторий или…

— Если честно, то это загородный дом, где она живет совершенно одна, ей там прислуживает одна девушка. Вернее, это она так думает, на самом деле всем занимается лишь один человек.

— И это — вы?

— Да, все правильно. Мне не нужны свидетели. Так вот, ваша Глафира получает, я повторяю, отменные продукты: фрукты, овощи, травяные чаи, свежую рыбу…

— Да о чем вы вообще говорите?! — Лиза впервые не знала, как ей поступить. Она понимала, что перед ней — сумасшедшая, возомнившая себя, вероятно, гениальным диетологом, и главное заключалось сейчас в том, чтобы ее не спугнуть, не дать ей возможности уйти.

— Подождите, не перебивайте меня, пожалуйста. Вы поймите одно: если бы я вас боялась или считала, что я поступаю неправильно, во вред Глафире, то вряд ли я рискнула бы прийти сюда, ведь так? И не думайте, я не сумасшедшая! Просто я тоже в свое время страдала от ожирения, я была отвратительна, самой себе напоминала жирную свинью, не нравилась себе. Больше того, от меня ушел муж, причем к моей подруге. И здоровье мое сильно пошатнулось, я едва не умерла. И тогда одна моя знакомая без всякого предупреждения заперла меня на своей даче. Рискуя потерять меня — в плане дружбы, как вы понимаете, — она, посадив меня на жесткую диету, кормила меня, однако, исключительно полезными продуктами. Я вам перечислю некоторые — мюсли, орехи, тыква, шпинат, фенхель, сельдерей, овощи, фрукты, курица, лосось, креветки, клубника… То есть я хочу сказать, что она не морила меня голодом, а кормила вкусно, можно даже сказать, изысканно, но с таким расчетом и в таком количестве, чтобы я основательно похудела. Она делала мне прекрасные травяные чаи, соки, но все это, конечно, я тогда не ценила, хотя и потребляла ровно в том количестве, какое было необходимо для достижения результата. И, самое главное, я же не знала о том, что за этим странным пленом стоит именно моя подруга! И что дача эта принадлежит ей. Она взяла в помощницы свою племянницу, которая придумывала различные истории, связанные с моим пленением. Якобы меня похитили, чтобы позаимствовать мои органы для трансплантации… Словом, она несла всякий бред, которому я верила. Когда она приносила мне еду, то все выглядело таким образом, словно пищу украли с хозяйского стола, какие-то жалкие остатки. Понимаю, теперь все это выглядит смешно, мне следовало бы раньше догадаться о том, что происходит, но тогда я на самом деле верила, что меня хотят убить!

— Замолчите сейчас же! — не выдержала Лиза. — Вы хотите сказать, что держите мою Глашу в таких же условиях и издеваетесь над ней?!

— Я ухаживаю за ней, как за принцессой. Вы же сами видите результат.

— А как же ее нервы?! Ее психическое состояние?! А что, если ей станет плохо с сердцем! Вы что, сумасшедшая?! Разве так можно? И почему именно Глаша? Откуда вы ее вообще знаете?

— Скажу только, что мне рассказывала о вас как раз эта моя знакомая, которой вы в свое время сильно помогли. Ну, просто спасли ей жизнь. Если бы не вы, она сидела бы сейчас в тюрьме за преступление, которое совершил другой человек. И вот она-то как раз и рассказала мне о Глафире. О том, что эта молодая женщина страдает от излишнего веса. Что она недавно вышла замуж, но ей будет очень трудно вынашивать ребенка, у нее вообще со здоровьем совсем дела плохи, да только она очень увлечена своим делом и вряд ли найдет для самой себя время.

— И вы наметили себе жертву? Решили ей помочь без ее же ведома? И это вы подкинули ей в почтовый ящик газеты с объявлениями?

— Да, я, собственноручно. И снотворное в ее кофе подмешала, чтобы привезти к себе на дачу. Подождите, Лиза, не кипятитесь. Хочу сказать, что Глафира у меня — не первая. До нее было еще три женщины, которых я спасла. Знаете, это как розыгрыш длиною в несколько месяцев. Под конец, когда моя клиентка приходит в себя и я вижу, что она начинает понимать, насколько ей стало легче жить и что она довольна своим весом и внешностью, я отпускаю ее на свободу, дарю букет цветов и говорю, что это была терапия. И что теперь она вольна обратиться в прокуратуру и все такое…

— И что? Неужели никто из них туда не обратился? И вас еще не наказали?