Две ночи в Лондоне

Утомительно быть гидом в городе, который и сама плохо знаешь. Элли выросла всего в тридцати милях от столицы, но ее семья редко выезжала в большой шумный Лондон. Позже, когда подруги часто выбирались сюда, чтобы пройтись по магазинам и найти то, чего не было в их городке, она вынуждена была оставаться дома с мамой.

Сейчас она не понимала, как мать могла с ней так поступить. Переложить на дочь всю ответственность. Ей приходилось не только убирать и готовить, но принимать решения и скрывать от учителей и соседей, что фактически воспитывает себя сама. Впрочем, выбора не было. Если бы все узнали правду, случилось страшное. Ее бы сразу отобрали у мамы, и семья разрушилась окончательно. Элли не позволяла себе горевать о том, как жила в подростковом возрасте, не позволяла даже вспоминать об этом, по крайней мере, до той поры, пока в жизни мамы не появился Билл. Сейчас же, когда они шли по южному берегу Темзы, она украдкой разглядывала толпы подростков, среди них девочек, разодетых и слишком громко смеющихся – молодых, энергичных, свободных.

Кем же была она сама, если разобраться? Послушной дочерью и подругой, которая старалась реже открывать рот, чтобы ненароком не показаться примитивной. Затем перепуганной робкой невестой, нервной, как лань в сезон охоты. Сегодня судьба дала ей шанс почувствовать себя другой. У нее нет четкого плана, но достаточно времени и возможностей ощутить себя свободной. И ничего страшного не случится, если они заблудятся.

– Что поняли?

– Что самое главное для туриста.

Элли взяла Макса под руку, надеясь, что это выглядит естественно. По-дружески. Он ведь не знает, что она старалась никогда не прикасаться к людям, предпочитая держать безопасную для себя дистанцию, как физически, так и эмоционально.

Беззаботная Элли может себе позволить взять его за руку и потащить вниз по ступенькам. Беззаботная Элли даже может вспомнить те ощущения, которые испытывала, когда он прижал ее к себе, чтобы сделать фотографию, о том, как ей стало приятно чувствовать рядом его сильное тело. Захочет ли он еще раз ее обнять? Макс подчинился, спустился вслед за ней с Вестминстерского моста, и ей стало радостно, что он не сделал попытки заставить ее поступить по своему усмотрению.

– Признавайтесь, не мучайте меня, куда вы меня ведете?

– У вас ведь есть глаза? Воспользуйтесь ими.

Макс огляделся. На южном берегу Темзы было, как всегда, оживленно. Туристы фотографировались, дети со скейтбордами мчались к знаменитому парку, прохожие спешили: кто в галерею Тейт Модерн, кто в театр «Глобус», кто в Ройал-Фестивал-Холл. Некоторые останавливались у киосков перекусить. Неподалеку начиналась очередь в Лондонский аквариум. Здесь царила оживленная атмосфера предвкушения и восторга, хотя и не такая нервозная, как рядом с Ковент-Гарденом или на Оксфорд-стрит, и более приветливая, чем в Найтсбридж. Элли с удивлением поняла, что ей бы понравилось жить в этом городе. Разумеется, ничего общего с ее убежищем у моря, но и тут можно встретить дружелюбных и внимательных людей.

– Э-э-э… – Макс смотрел на нее во все глаза. – Мы будем плавать на катере?

– Нет. По крайней мере, не сейчас. Возможно, завтра, а?

– Идем смотреть на пингвинов?

– Я их обожаю, мы просто обязаны на них полюбоваться. Но нет. Я ведь дала вам подсказку, когда предложила воспользоваться глазами.

Элли переминалась с ноги на ногу, озадаченная его недогадливостью. Неужели не видит колесо обозрения? Эта штука высотой более ста метров, неужели ее сложно заметить?

Наконец карие глаза хитро сощурились.

– Театр «Глобус»? Вы говорите о постановке Шекспира?

Каждое его предложение ей очень нравилось, но она с сожалением покачала головой.

– Последняя попытка.

– Да? И что должен сделать проигравший? Без этого неинтересно? Сердце ее неожиданно забилось. Может быть, поцелуй? Или такое предлагать неприлично?

Она ясно представила, как поднимается на цыпочках, а его голова склоняется ниже. Их губы будут совсем рядом, ей захочется, чтобы это мгновение длилось вечно. Как прекрасен вкус ожидания, когда знаешь, что в любую минуту можешь исполнить желание.

У Элли закружилась голова. Как давно она последний раз целовалась.

– Элли?

Макс усмехнулся, словно прочел ее мысли. Она покраснела и сделала шаг назад.

– Проигравший купит победителю сувенир, который будет напоминать об этом дне. Но не дороже пятерки. Это, кстати, усложняет задание.

Макс смотрел на нее со спокойной улыбкой.

– Видимо, ребенком вы не часто спорили, верно, Элли? Хорошо, ваше условие принимается.

– Значит, не пингвины, не Шекспир и не прогулка по реке. Каков же ваш ответ?

Макс расплылся в улыбке и хитро подмигнул. Черт, а ведь он все сделал специально.

– Вам повезло, что я не боюсь высоты, дорогая.