Две правды и одна ложь…

– Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, – произнес наконец Итан. – Просто повремени пока с визитами к нему – ради меня? Может, мы найдем другой способ выяснить, что случилось той ночью, который позволит тебе получить веские доказательства, чтобы предъявить их полиции.

Эмма вздохнула. В чем-то Итан был прав: навещать Тайера в тюрьме рискованно. И приходилось признать, что мысль о новой встрече с Тайером ее пугала.

– Хорошо. Подожду еще пару дней. Но если мы не продвинемся в наших поисках, не останется ничего другого, как поговорить с Тайером.

Может, Эмма и не горела желанием встретиться с Тайером, но мне не терпелось послушать, что он скажет.

9 Очарованные звездами

– Саттон? – позвала миссис Мерсер, когда Эмма, попрощавшись с Итаном, пулей влетела в дом. – Ты пропустила ужин!

– Да, мне нужно было кое-что сделать после теннисного матча, – пробормотала Эмма, поднимаясь по лестнице.

Она услышала шаги миссис Мерсер в холле.

– Я оставлю твою порцию в тепловом шкафу, хорошо?

– Поняла, – сказала Эмма, прошмыгнув в комнату Саттон. Не то чтобы она знала, что такое тепловой шкаф, но вступать в разговор не хотелось. Миссис Мерсер хватило бы одного взгляда на убитое выражение лица Эммы, чтобы почуять неладное.

Она закрыла дверь в спальню Саттон и огляделась, пытаясь успокоиться. Возьми себя в руки, Эмма, мысленно приказала она себе, взвинченная настолько, что даже не могла придумать заголовок для описания происходящего. Одно она знала наверняка: нужно выяснить как можно больше о Тайере и его отношениях с Саттон. Что их связывало? Крепкая дружба? Романтические узы? Почему они тайно встречались в ночь гибели Саттон? Если Тайер приехал в Тусон вечером тридцать первого августа, значит он последний, кто видел ее живой. Или же он ее и убил. Но где он с тех пор скрывался? Почему вернулся сейчас? И как она собирается получить ответы на эти вопросы, не спрашивая у него напрямик – или не признавшись в том, что она не Саттон?

Конечно, хотелось бы найти какие-то зацепки в этой комнате, но Эмма уже несколько раз обшаривала ее с тех пор, как поселилась в этом доме. Она отыскала информацию об «Игре в ложь», многое узнала о розыгрышах, которые Саттон устраивала вместе с подругами, и о тех, кто оказался в числе жертв. Она прошерстила страничку Саттон в Facebook и ее электронную переписку. Даже прочитала дневник Саттон – правда, мало что поняла – в основном там были туманные намеки и шутки для посвященных. Эмма прекрасно понимала, что новые доказательства не приплывут сами в руки, повинуясь только ее желанию.

Если вообще приплывут. Жаль, что я не могла передать Эмме свои мысли и подсказать ей, что была влюблена в Тайера, а в ту роковую ночь мы вместе отправились на прогулку в горы. Односторонняя коммуникация – серьезный недостаток жизни после смерти.

Эмма включила MacBook Air, принадлежавший Саттон, и зашла на сайт транспортной компании Greyhound, изучая пункты посадки и высадки пассажиров автобусов, следующих из Сиэтла в Тусон. Маршрут был долгим, занимал целый день, и даже предполагал смену водителя на полпути, в Сакраменто.

Она набрала указанный на сайте номер службы клиентской поддержки и почти десять минут ожидала ответа, слушая какую-то мелодию из репертуара Бритни Спирс. Наконец ей ответил приятный женский голос с южным акцентом. Эмма откашлялась, собралась с духом и заговорила.

– Я так надеюсь, что вы мне поможете! – Эмма заставила свой голос звучать так, словно была в отчаянии. – Мой брат сбежал из дома! Я думаю, что он уехал из Тусона на одном из ваших автобусов. Можно узнать, покупал он у вас билет или нет? Это было в начале сентября. – Ей и самой не верилось, что эта история так запросто сорвалась с ее губ. Она не репетировала заранее, но удивительно, насколько естественно все прозвучало. Такой трюк нередко проделывала Бекки: пускала слезу, чтобы добиться своего. Однажды, когда они завтракали в «IHOP»[19] и им выкатили слишком высокий счет, Бекки попыталась разжалобить официантку, выдумав историю о том, что муж-голодранец, должно быть, тайком выпотрошил ее бумажник. Эмма сидела рядом, с изумлением глядя на нее, но, когда попыталась открыть рот, чтобы поправить Бекки, мать резко пнула ее ногой под столом.

Женщина на другом конце провода кашлянула.

– Милая моя, ну вы же понимаете, что я не имею права разглашать подобные сведения.

– Мне очень жаль, что приходится просить вас об этом… – Эмма громко всхлипнула, – но я просто в отчаянии. Мы с братом были очень близки! Я потрясена его бегством и боюсь, что он в опасности…

Женщина замешкалась, и Эмма поняла, что задела ее за живое. В трубке раздался вздох.