Две сестры

Однако закончить он не успел — его голос заглушил рев автомобильного мотора. Линдсей обернулась и увидела, что по подъездной дорожке к дому пробирается черный внедорожник «мерседес», вздымая вокруг себя клубы пыли.

— Интересно, кто бы это мог быть? — пробормотала она. — Не может быть, чтобы это были головорезы Хейвуда. Неужели они пали так низко, что решились явиться ко мне в воскресенье? — Ее вдруг охватило какое-то странное предчувствие. «Господь, конечно, на седьмой день отдыхал от трудов праведных, — подумала она, — но дьявол-то ни на миг не прекращал работы!» — Пожалуй, мне лучше взглянуть, кто к нам пожаловал.

Рэндалл схватил ее за руку.

— Не ходи.

Она высвободилась от его хватки.

— Я должна. Не могу же я оставить сестру и мисс Хони одних!

— В таком случае позволь мне все уладить.

— Я очень ценю твой рыцарский порыв, — сказала Линдсей, — но если это тот, о ком я думаю, он не удовлетворится моим представителем.

Когда они подошли к дому, «мерседес» уже стоял у входа. Не успела Линдсей шагнуть к автомобилю, как дверца со стороны водителя распахнулась и оттуда выбрался Ллойд Хейвуд, одетый с иголочки — в кремовые брюки и модный льняной пиджак. Взгляд его упал на Рэндалла, и он раздвинул в улыбке губы, за которыми блеснул ряд безупречно белых и ровных фарфоровых зубов.

— Рад тебя видеть, сынок, — приветствовал он Рэндалла.

Глава двенадцатая

Линдсей, не веря своим ушам, уставилась на него.

— Этот человек — твой отец?

На мгновение ей показалось, что сейчас Рэндалл с размаху врежет кулаком по самодовольной и улыбающейся физиономии пожилого мужчины. Но он лишь повернулся к ней с выражением боли и отчаяния на лице.

— Это не то, что ты думаешь. Я сейчас все тебе объясню…

— Нет. — Она выставила перед собой руку, а сама попятилась. — Боже мой! Значит, ты лгал мне все это время? Пытался обманом заставить меня сдаться?

Линдсей резко развернулась на каблуках и оказалась лицом к лицу с Ллойдом Хейвудом, отцом Рэндалла. Теперь она видела, что они очень похожи: одинаковое телосложение, одинаковая форма носа и губ. То же самое очарование, под которым скрывался безжалостный, холодный расчет. А она-то поверила, что на самом деле небезразлична Рэндаллу! Какой же дурой она была!

— Линдсей, пожалуйста, выслушай меня… — Он шагнул к ней, чтобы взять за руку, но она отпрянула от него. Лицо Рэндалла исказилось от боли, но он продолжал с мужеством отчаяния: — Именно об этом я и хотел поговорить с тобой с самого начала… о своей семье. Да, я знаю, что должен был рассказать тебе все раньше. И единственная причина, по которой я не сделал этого, заключается в том, что я знал, какой будет твоя реакция. Я не хотел, чтобы ты думала, будто меня с ним связывает хоть что-нибудь, — и Рэндалл метнул убийственный взгляд на своего отца.

— Избавь меня от своего присутствия, пожалуйста. Я, конечно, бываю наивной, но я не идиотка. — Линдсей сделала еще один шаг назад. — Теперь я все понимаю. Ты рассчитывал, что я растаю… — и ты затащишь меня в свою постель — и соглашусь на то, чего добивался от меня он, — она пронзила Ллойда гневным взглядом, — поставлю свою подпись под договором.

На лице Рэндалла отразилось смятение.

— Нет, все было совсем не так. Ты должна мне верить.

— Почему, позволь спросить?

— Потому что ты мне не чужая, черт побери! — На щеках у него заалели яркие пятна, а в глазах полыхнуло бешенство. Это был совсем не тот Рэндалл, с руки которого все ее семейство ело совсем недавно.

Линдсей горько рассмеялась.

— И ты полагаешь, я этому поверю? О, я признаю, ты одурачил меня. Должно быть, я показалась тебе легкой добычей — бедная наивная Линдсей, запертая в башне слоновой кости вместе со своими книгами. И все, что от тебя требовалось, — подъехать ко мне на белом коне.

— Все было совсем не так! — запальчиво воскликнул он. — Я не участвовал ни в каком обмане.

Но Линдсей была слишком зла на него, чтобы и дальше выслушивать его оправдания.

— Ладно, теперь, когда ты от души повеселился, я прошу тебя уйти. И если кто-нибудь из вас ступит на мою землю, я добьюсь запретительного судебного постановления. — Она повернулась и вперила в старшего Хейвуда ледяной взгляд. — С этого момента все, что вам вздумается сказать мне, будете передавать через моего адвоката. Что касается тебя… — Линдсей вновь обернулась к Рэндаллу. — Между нами все кончено.

Если Рэндалл был потрясен, то его отец оставался совершенно невозмутимым.

— В таком случае не смею более отнимать у вас время, дорогая моя, — тоном доброго и заботливого дядюшки, словно ничего не случилось, заявил он. — Но вы несправедливы к моему сыну. Мы с ним, как вы, похоже, предполагаете, не действуем заодно. — Он подмигнул Рэндаллу, и жест этот явно противоречил его словам.

Рэндалл ответил ему ничего не выражающим, холодным взглядом.