Две столицы

Подойдя поближе, они увидели, что часть крутого откоса была оборудована скамейками, но людей было раз в пять больше, чем мест. С другой стороны игрового поля, со стороны Волги, были сколочены помосты со скамейками. Над центральным помостом, окруженным цепью казаков, высился ярко-алый навес. На нем сидел самый настоящий царь — в короне, на странном троне, сделанном из обломков сабель и шпаг.

— Ты смотри, каков! — покачал головой Челищев. — Прямо Иван Грозный. Ишь как очами сверкает…

— Петя, ты вон туда глянь, — толкнул друга в бок Радищев, — это же…

— Княжна Агата! — ахнул поручик. — Мы с ней танцевали на балу в Москве в прошлом году. Помню, меня представили ей, прошу первый танец, а она смотрит в бальную книжечку и говорит так, наморщив носик, «могу только третий»…

— Бог с ней, — вздохнул Александр. — Нынче выглядит грустной. Небось, не сладко ей пришлось тут.

Друзья поразглядывали еще генералов на помосте, потом, найдя просвет в толпе людей, протиснулись в первые ряды. Там они увидели немалого размера поле, размеченное белыми линиями. По полю, пиная кожаный мяч, бегали два десятка человек в черных кальсонах и нательных рубахах двух цветов. У половины игроков рубахи были некрашенные, половина щеголяла в ярко-красном.

С торцов поля были вкопаны в землю столбы с натянутой на них сеткой. В воротах с обеих сторон стояло еще по одному игроку. Радищев и Челищев оказались как раз за спиной одного из этих защитников. Гурьба игроков, пинающих мяч, под свист и вопли толпы приближалась. Вот они ввалились в отмеченную белыми линиями зону у ворот и в этот момент ведущий мяч игрок в красной рубахе кубарем летит на землю. Раздается трель свистка.

Только теперь друзья заметили еще одного человека, который бегал по полю в полностью черном одеянии. Судя по тому, что все сразу подчинились его сигналу и прекратили бегать — именно он и вел игру. Упавший поднялся с земли и с довольной усмешкой на испачканном лице легкими пинками покатил мяч к отметке напротив ворот.

Обе команды отошли за линию и в пределах размеченного прямоугольника остались только нападающий и вратарь. Снова раздался свисток судьи. Игрок разбежался и с силой пнул мяч пыром. Вратарь угадал направление и даже прыгнул, не жалея самого себя в попытке достать мяч, но увы: он летел в верхний угол ворот и, пролетев в аршине от рук вратаря, угодил в натянутую сетку. Зрители дружно заорали и принялись скакать и обниматься.

Кто-то схватил Радищева за плечи, и, тряся его как яблоню, кричал ему:

— Молодцы, куропатки! Первейшие игроки!

Ничего не понимающий Радищев с трудом избавился от навязчивого нижегородца. Народ продолжал шуметь, но игра уже прекратилась. Обе команды, не торопясь, выстроились на поле напротив помоста с балдахином. Забили барабаны, заиграли горны, призывая всех к вниманию.

Потом необыкновенно громкий голос объявил:

— Уважаемые нижегородцы. Со счетом два-три победил полк Николая Куропаткина. Государь самолично желает наградить победителей. Каждому из команды будет дарован полуимпериал, а полку будет вручен переходящий знак на знамя.

Снова загрохотали барабаны, загудели горны и на поле вышел человек, одетый в богатый вариант казацкого наряда с золотой короной на голове. Петр и Александр во все глаза уставились на сотрясателя устоев империи.

Пугачев по русскому обычаю обнял и расцеловал каждого игрока из красной команды, а следовавший за ним секретарь вручал монеты. Одноногий полковник с серебряной звездой на кафтане также был расцелован и получил из рук государя большой позолоченный знак с длинными черными и белыми лентами.

Пугачев отошел на пару шагов от строя игроков и громко произнес:

— Ваша победа заслужена, но помните: не бывает окончательных побед, бывают только передышки до следующего боя. И расслабляться нельзя, потому что молодцы из проигравшей команды с поражением не смирятся и будут усердно готовиться к следующим схваткам, — он обратился к команде в некрашенных рубахах, — будете ведь?

Игроки задорно заорали: «Будем, государь! Да мы их в иной раз разорвем!»

Пугачев смеялся и кричал:

— Ай молодцы! Чудо-богатыри! Спасибо вам, хорошо играли, порадовали!

Одноногий полковник в ответ поклонился:

— И тебе, отец родной, спасибо за заботу о нас и за доброту твою.

После чего повернулся к своей команде и затянул:

— Боже, Царя храни…

А игроки замерли, вытянувшись смирно, приложили руки к сердцу и подхватили:

— Сильный, Державный, Царствуй на славу, На славу нам!

Вслед за игроками песню подхватили на трибунах. Она звучала мощно и торжественно. Народ сдергивал шапки и подтягивал, кто знал слова. Пел и тот мужик, что тряс Александра. Государь стоял на поле с опущенной непокрытой головой и также прижимал руку к сердцу.

Друзья под впечатлением от увиденного долго стояли, наблюдая расходящихся игроков и возбужденную зрелищем публику. Вдруг они услышали сзади вопрос:

— А вы кто такие, господа хорошие?

Обернувшись, друзья увидели троих верховых казаков с нагайками в руках.

*****