Две стороны стекла

— Я не собираюсь отдавать тебя в заложники. Да и никто тебя не возьмёт. Ты рождён вне брака. Ты — бастард, поэтому особой ценности в глазах моих врагов не имеешь.

Я молча проглотил это всё. Что я мог на это возразить? А зачем тогда я нужен был ему, я, особой ценности не имеющий? Спрашивать, правда, про это бесполезно: всё равно не ответит.

— И что, вы вообще не будете учить меня проходить сквозь зеркало? — Я упрямо добивался от него ответа и настаивал.

Отец мой вдруг неожиданно рассмеялся глухим смехом с хрипотцой и посмотрел на меня укоризненно.

— Лукавишь? Я понял, куда ты клонишь, сынок! Как я могу быть уверен в том, что подведу тебя к зеркалу, а ты не уйдёшь к мамочке? — Усмехнулся. — Никак! Так что пока, мой друг, ты обойдёшься только тем, что будешь говорить через зеркало со мной, с братом, с сестрой, если понадобится, конечно. И надеюсь, тебе это умение не понадобится.

— Почему? — сумел только выдавить я, разочаровавшись в своих надеждах.

Глупец! Кого я хотел обмануть? Это я надумал, что ли, папочку своего обставить? Да он, похоже, на обмане собаку съел! На что я, дурак, надеялся?!

Но где-то глубоко в душе я был готов к этому, догадывался, что он отфутболит меня, и придётся мне самому искать выход. Спасибо Вирагу, я примерно представлял, что надо делать, жаль только, что попрактиковаться не получится, даже если я когда-нибудь и доберусь, наконец-то, до вожделенного зеркала.

Малый Ортус… Вот, куда мне надо попасть.

— Ты будешь рядом со мной, — заговорил отец, перебивая ход моих мыслей, — незачем пользоваться зеркалом, чтобы поговорить, живя в одном замке. Я заберу его у тебя. Ты же научился уже разговаривать, так? Как ты сказал: «у меня хорошо получается…» Так что…

Мы сидели за небольшим столом в соларе отца уже после ужина, снова всё повторялось, как в тот вечер, когда граф рассказывал мне о моей матери. Мигая, горели свечи, высвечивая вышитые кропотливыми руками гобелены по стенам.

Где он прячет большие зеркала? Где-то здесь, в этом кабинете? Или у него есть другие укромные места? В его распоряжении весь Лоранд, проще мне до Малого Ортуса добраться…

— Отдать прямо сейчас?

— Конечно. Вот сюда. — Граф концом пальца постучал по столешнице, несколько глухих стуков потонули в ткани скатерти. — Оно же с тобой?

Как же не хотелось мне расставаться с «моим» зеркальцем, за эти несколько дней я уже привык к нему, как к родному. А если бы у меня ещё раз получилось увидеть свой мир, поговорить с матерью? Отец лишал меня этой возможности.

Я чуть склонился на резном стуле и вытащил зеркало из-за голенища сапога, я носил его там же, где в своё время прятал «Таганрог». Протянул отцу и положил как раз на то место, где только что был палец строгого графа.

Да подавись ты! Так и хотелось сказать мне…

Что же ты за человек? Это же надо.

— Я тут подумал, — начал я, помолчав какое-то время. Мне хотелось найти какую-то другую тему для разговора, чтобы хотя бы немного успокоить себя, — если время останавливается в том мире, откуда я, то потом, когда вернёшься, оно пойдёт снова, так? А если я вернусь обратно сюда, что с временем будет тут? Оно тоже остановится?

Отец опять довольно долго молчал, глядя мне в лицо.

— Тебе это зачем?

— Чисто гипотетически… Мне просто интересно.

— Чисто гипо… что?

Конечно, я говорил с ним так, как он не смог бы понять, чего я хочу знать? Он же — человек дикого Средневековья!

— Ну… — я протянул. — Просто если предположить это, что будет?

— Ничего не будет. В этом мире всё будет идти по-прежнему с тобой или без тебя. Только там, где ты родился, всё останавливается. Но ты туда больше не вернёшься, можешь не мечтать. Просто или сложно — без разницы, ты останешься здесь, и не надейся, что когда-нибудь сможешь сбежать. Понял?

Я обдумывал его слова, крутил за ножку кубок, стоявший на столе передо мной. Отец налил туда немного разбавленного вина, но пить особого желания не было. После того, как он отравил меня в самый первый раз, я не испытывал полного доверия к тому, что он сам наливал мне.

— Вы были у нас много где, столько стран посетили и что, вернулись обратно в тот же миг?

— Представь себе.

— И что, вы вернулись старым?

— Старше, чем уходил…

— И никто не заметил перемен?

Граф снова помолчал немного и вздохнул, глядя на меня. Интересно, сколько ещё его терпения хватит на мои вопросы?

— Я уходил не на годы… Я бывал в вашем мире часто, но не долго. Самое большее я пробыл в Чехии как раз тогда, когда там была твоя мать…

— И вам никогда не хотелось остаться? Вы же любили её, по вашим словам! Вот и надо было сделать выбор…

Он перебил меня:

— Что ты в этом понимаешь? Я сделал выбор!

— И вернулись?

— Вернулся… — Граф устало прикрыл глаза, будто на плечах его лежал неимоверный груз.

— А возраст? Вы выглядите старше моей матери…

Он усмехнулся на мои слова, будто я спросил его о великой глупости.

— Возраст — да… Со временем твой родной мир немного возвращает тебе прожитые дни, всё выравнивается, как чаши весов… Всё, да не всё…

— В смысле? После — немного молодеешь? Возвращаешься к своему возрасту? Здорово!