Две тайны Элоизы

Джон смотрел на человека, назвавшегося братом Элоизы. Откуда ему знать, говорит ли этот тип правду? А может быть, он просто попал не в тот сад? Ведь он сказал только, что пришел к сестре. Имени он не назвал.

— Так кто вам нужен? — спросил Джон.

Мужчина одернул свой темный пиджак. Галстука на нем не было. Ворот белой рубашки расстегнут.

— Где Элоиза, моя сестра? Адвокат нашей семьи сообщил мне, что у нее проблемы. Я немедленно приехал.

Прежде всего надо понять, можно ли верить этому человеку. Судя по внешности, он может быть братом Элоизы. У него такие же темные волосы и карие глаза. И держится как аристократ. Правда, кожа темнее.

Потому что оба его родителя испанских кровей?

Но все-таки следует действовать исходя из того, что этот тип ничего не знает об Элоизе, что это какой-то репортер, охотник за сенсацией… или хуже.

Джон закрыл дверь в дом и подошел ближе к человеку в темном костюме:

— Как ваше имя?

Тот протянул руку — правильной формы, без кольца. Вообще никаких украшений. Только дорогие часы выглядывают из-под манжеты.

— Меня зовут Дуарте. Здравствуйте, Джон Лэндис.

Джон вздрогнул. Откуда этот тип его знает? Конечно, его фамилия весьма известна, однако внешность незнакома широкой публике.

— Как вы сюда попали?

— Через забор.

Человек в дорогом темном костюме лазает через заборы? Странное поведение для принца.

Значит, забор не так надежен. С этим надо будет что-то сделать, и поскорее.

— У вас такая привычка? — с иронией полюбопытствовал он. — Лазить через заборы? Входить без приглашения?

Дуарте, или кто он там, черт его подери, вздернул бровь:

— Я бы вошел через дверь, но ее нет дома.

— У Элоизы нет братьев. Только сестра по имени Одри.

Дуарте улыбнулся:

— Элоиза вам быстро все разъяснит. Я, как вы заметили, знаю, кто вы такой, и знаю, в каких отношениях вы состоите с моей сестрой. — Он слегка нахмурился. — Думаю, мы можем считаться братьями.

Джона поразило, что Элоиза кому-то поведала об их браке. А ведь она говорила, что не общается со своей семьей. Связь осуществляет адвокат. Как этот тип узнал? И тот ли он, за кого себя выдает?

Ну, сейчас найдет коса на камень.

— А как насчет визитной карточки? — поинтересовался Джон.

— Хорошо, хорошо, — кивнул гость. — Я рад, что у Элоизы есть вы, что вы ее оберегаете.

Эти слова на секунду выбили Джона из колеи. Меньше всего он ожидал одобрения.

Но его не так просто сбить с толку.

— Так что, говорите, вы тут делаете?

— Я приехал к Элоизе по просьбе нашего отца. И вы разумно поступаете, не доверяя мне. Это очень хорошо для нее.

В чем-то они согласны, но это не значит, что Джон готов отступить или слишком надавить на Дуарте, чтобы больше выведать.

— А где живет ваш отец? — задал он очередной вопрос.

— А вы хитрец! Не называете имен, не выдаете информацию. Ваши вопросы и ответы так же туманны, как мои. — Дуарте кивком указал на стеклянную дверь. — Давайте войдем в дом. Внутри меньше риска, что нас подслушают.

— Не думаю. Пока Элоиза не подтвердит, что вас можно впустить, мы останемся тут.

Дуарте оглядел маленький садик, огороженный увитым диким виноградом забором, с маленьким фонтаном в виде бетонной ракушки в углу и всего одним шезлонгом.

— Будем стоять здесь, пока она не вернется, — торжественно провозгласил он.

Джон оперся о дверной косяк и принял равнодушный вид, готовый, однако, немедленно отреагировать на любые признаки агрессивности или попытки обмана со стороны странного гостя.

— Ну-с, вступите в круг и откройте мне свою душу, — предложил Джон.

Гость откинул голову назад и долго смеялся.

— Я путешествую по всему миру, — сказал он, успокоившись. — Но наш отец… Он нездоров и хочет видеть всех своих детей. Вы не должны искать подтверждений моим словам. Прошу вас не делать этого.

— Черт возьми, я размышляю, не позвать ли полицейского, чтобы он арестовал вас за вторжение в чужое жилище.

— Я мог бы показать вам множество документов, удостоверяющих мою личность, но документы можно подделать. Так что я лучше расскажу вам о последнем свидании Элоизы с ее родным отцом. Ей тогда было семь лет. Мне — семнадцать. Мы отправились на пикник. Потом гуляли по берегу. Собирали ракушки. Отец посадил Элоизу на плечи и рассказывал ей сказку о принцессе-белке, которая могла попадать куда хотела по телефонным проводам.

«Черт! Этот тип действительно может быть…»

— А потом он пел ей песни по-испански. Вы получили ответ на свой вопрос?

— Вы заинтриговали меня, и я пока не вызвал полицию.

Джон не очень много знал об Элоизе, но был уверен, что она пристрелит его, если какие-либо сведения о ее семье попадут в полицию, а затем станут добычей прессы.

— Это меня не тревожит, — хладнокровно заметил Дуарте.

— Вы — самонадеянный наглец.

— Спасибо. — Он слегка оттянул воротник рубашки. — Я приехал не только потому, что Элоиза обратилась к адвокату. Повторяю, наш отец болен.

— Ваш отец? Который поет по-испански детские песенки? Как тяжело он болен?

— Я не из тех, кто пророчит несчастье. Давайте скажем, очень серьезно. Так что стоит повидать его прежде, чем это станет невозможно.