Две тайны Христа

Наверное, на этот же период, может быть, на три месяца (с 5 или 6 сентября по начало декабря), когда жара спадет, назначил Ирод свой ценз, преследуя две цели: присягу на верность Августу (акт политический) и ужесточение налогов. По крайней мере, во второй части Ирод преуспел. Свидетельство Флавия о событиях, последовавших после смерти царя: «Были, наконец, и такие, которые требовали отмены налогов, безжалостно взимавшихся со всего покупаемого и продаваемого на рынках» (И.Д. 17:8.4). И нам понятно, почему Иосиф направился в Иерусалим именно в эти дни: истекал срок переписи.

Халдеи прибывают в Иерусалим и повествуют о виденной звезде на востоке. Ироду, у которого, как мы уже отмечали, был замечательно поставлен сыск, доносят в тот же день. Однако он, отличаясь маниакальной подозрительностью, не сразу принимает халдеев. Он, «собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу?» (Мф. 2:4). Уникальный случай, когда в единой команде работают первосвященник, высшие священнослужители, ессеи и фарисеи. Надо думать, что Ирод отвел им очень короткий срок — может быть, день, два. Многие из них знают Писание чуть ли не наизусть, и очень быстро в Книге пророка Михея они находят предсказание, сделанное 700 лет назад. «И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет мне Тот, который должен быть Владыкою в Израиле» (Мих. 5:2). У Ирода больше не остается сомнений. Он призывает волхвов тайно, чтобы не будоражить народ, «выведал от них время появления звезды» и послал их в Вифлеем (Мф. 2:7–8).

Третье соединение должно было произойти 4 декабря в знаке Рыб, т. е. в южной части неба. Вифлеем находится к югу, и если мудрецы ушли от Ирода где-то к вечеру, то в течение своего двухчасового пути они видели перед собой ослепительную звезду, ту, которая ранее была на востоке. Они прибывают в Вифлеем между 3 и 5 декабря, а за день до их прихода родился Иисус.

А через два года, вероятно, в октябре 5 г. до н. э., Ирод, обращаясь к Вару, произносит свою обвинительную речь против Антипатра, которую заканчивает словами: «Но пусть никто из жаждущих моей крови не избегнет кары, если бы даже обвинение охватило всех моих детей кругом!» (И.В. 1:32.2). Он находится в состоянии аффекта и отдает свой чудовищный приказ. Со дня рождения Иисуса прошло чуть менее двух лет.

Глава 18 Понтий Пилат

Мировая литература насчитывает огромное количество научных трудов, художественных произведений, посвященных проблеме взаимоотношений Христа и Пилата. Детальное освещение данной темы находится за рамками данной книги. В настоящей главе мы пытаемся произвести хронологический анализ первой встречи Иисуса и Пилата, понять, в какое время она могла произойти.

Флавий, не питавший никаких симпатий к Пилату, в двух своих книгах описывает три столкновения иудеев с прокуратором. Первое — осенью 26 г., когда Пилат приказал ночью привести в Иерусалим знамена когорт, состоящие из шеста, украшенного сверху фигурой орла, под которым прикреплено несколько металлических дисков с изображением императора и полководцев.

В защиту Пилата хочется сказать следующее. Он профессиональный военный, несколько месяцев назад получивший новое назначение. Он богат и знатен, об этом свидетельствует сохранившееся именное место в Колизее. Для него знамя — вещь священная. Осенью, когда когорты переводятся на зимние квартиры в Иерусалим, он отдает совершенно естественный приказ — войти в город со знаменами. Не зная настроя иудеев, он никоим образом не подозревает, что его решение вызовет столь бурную негативную реакцию.

Филон Александрийский уточняет, что в Иерусалим было внесено два знамени, и так пишет об этих событиях (Legato ad Cajum, § 38): «Однажды иудеи стали увещевать его добрыми словами, но свирепый и упрямый Пилат не обратил на это никакого внимания; тогда те воскликнули: „Перестань дразнить народ, не возбуждай его к восстанию! Воля Тиберия клонится к тому, чтоб наши законы пользовались уважением. Если же ты, быть может, имеешь другой эдикт или новую инструкцию, то покажи их нам, и мы немедленно отправим депутацию в Рим“». Далее Филон продолжает: «Эти слова только больше раздразнили его, ибо он боялся, что посольство раскроет в Риме все его преступления, его продажность и хищничество, разорение целых фамилий, все низости, затейщиком которых он был, казнь множества людей, не подвергнутых даже никакому суду, и другие ужасы, превосходившие всякие пределы».

Несмотря на эмоциональный тон сообщения Филона, в конкретном случае кровавого столкновения удалось избежать.

Незадолго до отставки в 36 г. у Пилата была стычка с самаритянами, в которой, как нам кажется, правота прокуратора Иудеи была бесспорной. Отставка его Вителлием была делом конъюнктурным, поскольку именно Пилат пресек вспышку возможного насилия при определенной пассивности Вителлия в отношении отрядов Арета. Все эти события происходили на севере вверенной ему провинции.

Более всего нас интересует строительство водопровода, начатое и завершенное Пилатом.