Две томские тайны

Помощник машиниста из локомотивного депо Ринат попытался развеять сомнения товарища:

— Мы все — советские люди и имеем законное право на отдых. Татарок приличных здесь всё равно нет.

После паузы музыканты заиграли громкую ритмичную музыку, и толпа, как по команде, вывалила на пятачок. Парни и девушки стали изгибаться и кривляться, кто во что горазд. Один Наиль оставался в стороне.

— Старик, это же — твист! Пойдём, растрясёмся!

— Извините, парни, но я так не умею.

Упрямец так и не двинулся с места, продолжая наблюдать за беснующейся толпой.

Кто первым затеял драку, из-за чего, Наиль так и не понял, но вдруг из круга с разбитым носом вывалился Марат, а за ним и Ринат, отпинываясь ногами от русских парней. Толпа вокруг драчунов расступилась, и музыканты перестали играть. Противников изрядно прибавилось, они стали наседать на друзей, и Наилю тоже пришлось вмешаться. Удар направо, удар налево, и, подхватив побитого Марата под руки, он потащил его с танцплощадки в темноту горсада. Ринат ретировался первым. Встретились они в зарослях черёмухи напротив Дома учёных и затаились. Их уже искал чуть ли не взвод противника.

Незаметно перебежать освещённую улицу не получалось. И тогда Наиль предложил разделиться:

— Марат, ты беги к пруду, а ты, Ринат, — к тиру. А я — через забор, отвлеку их.

Но стоило ему перепрыгнуть на тротуар, как вся стая преследователей бросилась за ним.

— Вот он! Лови его! Не уйдет, сволочь!

Хотя Наиль и сдал бег на золотой значок ГТО, но оторваться от вошедших в азарт охоты преследователей не смог. В отчаянии он сиганул в заросший бурьяном пустырь между Домом учёных и физико-техническим институтом. Один прыжок, второй, третий, и вдруг земля под ним провалилась.

Сержант чуть не вскрикнул от острой боли. Левая ступня угодила в какую-то ямку с твёрдыми краями.

Но крик он успел подавить вовремя: над его головой уже шуровали преследователи.

— Куда он делся? Только что был здесь! Как сквозь землю провалился!

Наилю повезло, что никто из парней не угодил в провал следом за ним, и что лампочка на фонарном столбе перегорела. Порыскав вдоль высокого забора, они пришли к выводу, что татарин каким-то чудом перемахнул через ограду Дома учёных, и побежали перекрывать все выходы из усадьбы. Только голоса дозорных слышались с тротуара.

Наиль вытащил ногу из канавки, пошевелил стопой и радостно выдохнул: перелома нет. В кармане брюк он нащупал спичечный коробок.

Спичка сгорела быстро, но парень успел разглядеть сводчатый потолок и затянутые паутиной стены из старого отсыревшего кирпича. Справа и слева от него была темнота. В спёртом воздухе подземелья пахло плесенью. Над самой головой метрах в двух от пола в овальном проёме колыхалась высокая трава, а в чёрном небе светились звёзды.

Дембель попробовал подпрыгнуть на одной ноге. Ему удалось зацепиться за кирпичные края провала. Он уже стал подтягиваться, но снова услышал злые голоса и спрыгнул вниз. Зажёг ещё одну спичку и решил, пока выход перекрыт, обследовать подземелье.

Волоча подбитую ногу, он поковылял налево, где, по его расчётам, должен был находиться подвал Дома учёных. Скоро он упёрся в проржавленную железную дверь. Она оказалась не заперта и с противным скрипом отворилась.

Спички сгорали одна за другой. Наиль понял, что это — какой-то тамбур, за ним была ещё одна дверь из массивного дерева, наглухо закрытая. За ней где-то вдали слышались голоса и какой-то шум.

Пальцы нащупали металлический язычок, прикрывавший замочную скважину. Наиль повернул его, и кромешную тьму подземелья пронзил яркий лучик электрического света. Он нагнулся и прильнул глазом к замочной скважине. Внутри стоял бильярд.

«Так это же бильярдная Дома учёных!» — догадался Сабанаев.

Он хотел постучаться в дверь и попросить, чтобы его выпустили из подземелья, но в помещении никого не было. Поздно.

«Если есть вход, то значит должен быть и выход», — решил Наиль и похромал в другую сторону.

Проходя мимо провала, он прислушался. На улице было тихо, но любопытство потянуло его дальше. Впотьмах он больно стукнулся лбом о железную лестницу. Пришлось зажечь последнюю спичку. Наверху был металлический люк, а подземный ход дальше сильно сужался.

Молодой человек поднялся по лестнице, попробовал на прочность запоры на люке, но там ничего даже не скрипнуло. Похоже, выход забетонировали.

Пришлось возвращаться к провалу. Не без труда, подтянувшись на руках, он выбрался на поверхность пустыря и ещё долго лежал в бурьяне, вдыхая свежий, напоенный черемуховым и сиреневым ароматом воздух тёплой майской ночи.