Две цепочки

Многие соседние племена после атаки на эту часть города предпочитали надолго затаиться, стереть память о себе в головах порой мстительных монстров.

Мраг пружинистым шагом вышел от вождя. У входа толпились вожаки других отрядов. Объяснил суть разговора, но без подробностей. Лысые головы понятливо и участливо закивали и разбрелись по улицам. Начинало темнеть. Город пришел в движение. Сновали воины, оружейники с носилками и тачками.

Оружие отвозили на дальние подступы, вооружали мобильные посты. Они постоянно кружили за пределами границ племени. Хаотично и на свое усмотрение. При нападении они должны были ввязаться в бой и тем самым предупредить основные силы. Через пару часов квадрат встал под усиленную охрану.

Пришла долгожданная ночь. Чуточку посвежело. В темень вглядывались сотни воинственных глаз. Шевеля жёлтыми зрачкам, они выискивали в темени любое движение, звук. Шевелили ноздрями стараясь учуять запах. Ночь была безмолвна, пахла пылью, бетоном и жиром коркоделов. Костры, разожжённые внутри зданий ничего не выдавали. Казалось район погрузился в безмятежный, крепкий сон.

Так прошла ночь. Потом вторая. Третья. Монстры были наготове. Ждали нападения. Схватки с давним неприятелем. Но ночь безмолвствовала. Погружала в сон, развеивала опасения и сеяла беззаботность. Большие руки уже не так крепко сжимали рукояти мечей и копья. А сотни голов уже не так едино вскидывались и смотрели в ту сторону откуда раздался малейший шорох или писк.

Воины обмякли. Все так же на город наползала и уходила жара. Дни смещали дни. Цикл подходил к своему завершению. Дорф и Мраг почуяли как изменилось настроение племени. Оно предвкушало веселье. Смена циклов издревле сопровождалась пышной – насколько это было возможно – церемонией. Под натиском старейшин Дорф был вынужден отослать часть не самых искусных воинов на помощь женщинам и старикам. Они как в самые спокойные времена готовились к празднику. Он обещал быть широким.

От старейшин следовала очередная просьба дать солдат и Дорф подчинялся воле предков, которые смотрели на него через мутные глаза стариков. Воинские посты редели. Там остались только самые сильные. Но еще одна ночь проносилась и уходила в архив истории.

По вечерам на улице раздавался несмелый, мелодичный рев. Голоса потоньше пытались затянуть что – то вроде песни, но на них шикали и женщины успокаивались. В квадрате воцарилась безмятежность. На него быстро сошла ночь и повсюду раздались увесистые шлепки. Иногда булькающие, иногда с треском. Раздался клич. На улицах развернулась бойня, а устрицеголовые сыпались с верхних этажей зданий. Оттуда, куда никто давно не забирался.

– Они давно в городе! – заорал Мраг и выскочил от Дорфа. Вожак устремился за ним. Устрицеголовые продолжали сыпаться с неба. Ловко переворачивались в воздухе, приземлялись на коротки водянистые лапы и ощерив перламутровую пасть бросались на монстров, стремясь схватить за голову.

Мраг на бегу подсчитал трое уже лежали бег голов. Устрицеголовые теснили монстров. Мраг отскочил в сторону. Сверху неудачно шмякнулся вражеский солдат. Голова – устрица щелкнула и вскрылась как вскрывается старый сундук, застоявшийся на чердаке. Из трещины – она расширялась – хлынула фиолетовая слизь, а следом посыпались белые горошины.

– Будет чем детям поиграть, – подумал Мраг и обрушил дубину на ближайший панцирь. Четко выверенный удар – тут главное не дать оружию соскользнуть – проломил его и оттуда пузырясь потекла жидкость и желтые горошины. В городе они водились всегда. После нередких стычек монстры брали с собой пригоршню и щедро раздавали ребятне. Подростки их обменивали, прятали, теряли. И как – то иным образом расходовали в ребячьих играх.

Мраг раскрошил еще один панцирь. Рядом орудовал Дорф. Мечом.

– Ювелирно, – отметил Мраг. Вождь целился и с первого раза попадал в приоткрытый створ панциря. Устрицеголовый недоуменно ворочал глазками, что скользили в канавках, а Дорф использовал меч как рычаг. Резкий рывок вправо или влево, раздавался влажный хруст и сустав, что сдерживал две части черепа устрицеголового сдавался. Враг напирал. Схватка шла на узкой улице в квартале, где жил и правил Дорф и его свита.

Устрицеголовые рвались в резиденцию.

Мраг и Дорф переглянулись. Взгляды говорили, – Надо потерпеть.

Неподалеку от двух устрицеголовых отбивался Конг, сражались другие воины. Повар степенно размахивал решеткой канализации и крошили черепа так аккуратно, словно готовил сложное блюдо, вкусное и красивое при подаче.

Шлепки прекратились. Теперь все устрицеголовые на земле. Несут потери, но наседают. Под ногами топкое месиво и острая крошка панцирей играет отблесками костров. Мраг начал уставать. Рядом выдыхался Дорф, а решетка Конга уже не взмывала так высоко.

– Успели бы! – с отчаянием подумал Мраг и выдохнул горячую струю.