Две тысячи лет истории Англии

Стране не повезло с Георгом III, который с детских лет был игрушкой в руках противоборствующих группировок придворных интриганов. Природные доброта и простота короля не принесли славы его царствованию. Обделенный талантами и способностями, он «был воспитан темными людьми», и, как пишет Теккерей далее, «самые блестящие учителя едва ли много преуспели бы в развитии его слабосильного ума, хотя, наверное, смогли бы развить его вкус и научить его некоторой широте мышления». Увы, этого не случилось. При всей своей добродетельности, при всем желании подавать благой пример народу Георг не мог успешно решать политические проблемы. Все, за что он брался с самыми добрыми намерениями, оборачивалось против него. Он не был создан для ведения государственных дел, и бремя власти оказалось для него чрезмерным. Он понял это уже в начале 1760-х годов, когда выяснилось, что лорд Бьют, бывший премьер-министром в 1762–1763 годах, некомпетентен в вопросах управления страной.

Георг не стремился к почестям, его больше прельщала простая жизнь сельского джентльмена, и он с наслаждением отдыхал в кругу семьи в Ричмонде или Кью. В «милом Кью» был разбит обширный ботанический сад – король очень интересовался жизнью растений. Полагая, что и детям его должно нравиться то, что по душе ему самому, Георг распорядился, чтобы маленьких принцев и принцесс обучали ухаживать за растениями и животными.

Были у Георга III и другие слабости. Он, как и его королева, обожал музыку. Королева была неплохой музыкантшей и хорошо пела, дети радовали родителей домашними концертами, но часто при дворе выступали и крупнейшие музыканты того времени. Еще король любил строить планы, составлять подробные инструкции или сметы расходов. За эту страсть его считали прижимистым, если не скупым, что не соответствовало действительности: глубоко веровавший протестант, симпатизировавший к тому же квакерам, король попросту не тянулся к роскоши. Неслучайно придворные разочарованно говорили, что двор Георга III был самым скучным из королевских дворов Европы.

Еще одним «коньком» этого короля была забота о своей фигуре. Зная о семейной склонности к полноте, он боролся с тучностью при помощи физических упражнений, соблюдал диету и следил, чтобы его домочадцы также ограничивали себя в употреблении пищи и ежедневно совершали длительные пешие прогулки.

Считая, что дети нуждаются в простой, здоровой еде, Георг лично составлял меню для принцев и принцесс. На завтрак королевские дети выпивали по чашке подслащенного чая с молоком и съедали по паре тостов. В три часа дня им подавали обед: бульон (с него предварительно снимался весь жир), мясо с овощами, а в постные дни – рыбные блюда. На сладкое пекли пирог, однако в тесто не добавляли сдобы. В воскресенье и по четвергам стол был более разнообразным, например, подавалось мороженое. Ужинали в детской в половине девятого, иногда просто кружкой молока с хлебом.

Заботливый отец и верный супруг, Георг III при всех своих достоинствах служил постоянным объектом для насмешек. В зрелые годы все чаще ставилось под сомнение душевное здоровье монарха. После того как он переболел какой-то загадочной лихорадкой, король начал разговаривать несколько странно: он пересыпал свою речь риторическими вопросами, а порой говорил настолько быстро, что невозможно было разобрать ни единого слова. Считается, что король был болен перемежающейся порфирией, приступы которой вызывали психические нарушения. Первый приступ безумия случился у короля в 1788 г., но Георг продолжал оставаться у кормила власти.

В 1797 г. на него было совершено покушение – некая лондонская прачка по имени Маргарет Николсон пыталась вонзить в короля кухонный нож. Георг не пострадал во время этого инцидента, однако как человек, убежденный в том, что является подлинным отцом своему народу, не мог не испытать глубочайшего потрясения. Между тем даже в эти страшные минуты он проявил поразительную выдержку и снисходительность, сжалившись над преступницей. Король запретил привлекать Николсон к суду, а когда выяснилось, что несчастная женщина невменяема, распорядился поместить ее в лондонский Бедлам – знаменитую больницу для умалишенных, название которой стало нарицательным. Здесь «цареубийца» провела остаток своих дней.

Описанное событие тягостно отразилось на течении болезни самого Георга. К 1810 г. он окончательно сошел с ума (рассказывали, что однажды во время прогулки его величество изволили выскочить из кареты, чтобы раскланяться и побеседовать с кряжистым дубом, в котором Георг узрел самого прусского императора) и встал вопрос о регентстве. В 1811 г. регентом был назначен принц Уэльский Георг (1762–1830), который после смерти отца стал королем Георгом IV. К этому времени наследный принц был уже далеко не молодым.