Две тысячи лет истории Англии

У всех Георгов отношения со старшими сыновьями складывались непросто. Георг III и королева Шарлотта боготворили своего первенца. Когда он появился на свет, один из придворных, лорд Хантингтон, решил первым оповестить короля о рождении ребенка. Вельможе сказали, что родилась девочка, и он поздравил Георга с дочерью. Когда ошибка выяснилась, молодой отец обрадовался еще больше.

Маленький принц Уэльский был от природы ленив, но смышлен, и чуть ли не в младенчестве осознал, что находится на особом положении даже среди собственных братьев. Пользуясь всеобщим восхищением, маленький Георг дерзил не только воспитателям, но и родителям.

Георг IV

Когда принцу исполнилось восемнадцать, ему предоставили собственные апартаменты в Букингемском дворце и собственный штат слуг. С этого момента началось, по существу, формирование альтернативного двора, где все было не так, как при королевском дворе. Георг III оставался скромным и непритязательным, а его сын обожал пышность и роскошь. Отец был набожен и придерживался строгих правил, сын вырос беспутным повесой. Принца тянуло в весьма сомнительные компании, он любил расхаживать инкогнито по лондонским улицам в обществе таких же прожигателей жизни, как и он сам, заглядывать в таверны и кофейни.

Принц Георг полюбил Брайтон. Благодаря этому маленький провинциальный городок превратился в фешенебельный морской курорт. Принц ввел моду на морские купания: желающий размещался в специальной кабинке-бадье на колесах, которую скатывали в воду, чтобы на некотором расстоянии от берега купальщики без стеснения могли насладиться целительной процедурой. Подобные купальные машины пользовались огромной популярностью у желающих поправить здоровье на побережье.

Вырвавшись из-под родительской опеки, молодой Георг отбросил и те немудреные истины, которые ему стремились внушить в заботе о его здоровье: принц становился все более невоздержанным в еде и, что еще печальнее, пристрастился к спиртному. В зрелые годы он стал весьма дородным мужчиной, и его в шутку именовали «Принцем китов», обыгрывая созвучие английских слов Wales – «Уэльс» и whales – «киты». Однако полнота не уменьшала его обаяния, а стремление сохранить статус законодателя мод закрепило за ним лестное прозвище «Первого джентльмена Европы».

Вместе с тем поведение принца не всегда было джентльменским. У него было много женщин, – впрочем, редко кто из монархов был равнодушен к чарам слабого пола. Однако в 1785 г. он изволил жениться на очаровательной молоденькой вдовушке Марии Фитцгерберт (1756–1837). Впоследствии этот брак был признан недействительным, поскольку Мария была католичкой, а наследник британской короны мог жениться только на протестантке. По понятным причинам принц не афишировал своей женитьбы, но она чуть не стала причиной грандиозного политического скандала. Принцу пришлось отречься от жены, однако их связь продолжалась вплоть до 1811 г., когда Георг стал регентом при своем отце.

Через десять лет после матримониального скандала Георг женился на немецкой принцессе-протестантке Каролине Брауншвейгской (1768–1821). Он выполнил свой долг перед династией и королевством, но брак оказался очень несчастливым. После рождения в 1796 г. принцессы Шарлотты[77], названной в честь бабушки-королевы, первого и единственного ребенка четы, супруги приняли решение о раздельном проживании.

Принцесса Уэльская много путешествовала по Европе, а ее эксцентричное поведение не раз становилось предметом для пересудов. Например, ходили слухи, что Каролина изменяла мужу и даже родила внебрачного ребенка (на самом деле, разлученная с дочерью, она взяла на воспитание приемыша). В 1806 г. по этому поводу было учинено «деликатное расследование», и обвинение в распутстве с принцессы сняли. Впрочем, Георг жадно ухватился за информацию, порочащую его супругу, чтобы оправдать собственное нежелание хотя бы видеться с ней. Став королем, в 1820 г. Георг IV предпринял попытку развестись с женой, однако народ был настолько возмущен желанием своего монарха, что поднялся на защиту законной королевы. И все же Георг смог принизить Каролину – в 1821 г. она не была коронована при его коронации в Вестминстерском аббатстве и вскоре после этого публичного оскорбления отошла в лучший мир.

Первые Георги, по выражению Теккерея, «были людьми». Что касается последнего, то писатель не нашел ничего «определенного», что можно было бы сказать об этом венценосце. Это был человек, которому «угождали с колыбели», которому «лобызали стопы еще прежде, чем он научился ими ступать». Правление этого монарха отмечено великими историческими событиями, «войной империй и гигантов», но о самом Георге Теккерей счел возможным сказать лишь то, что он «был добр с горничной, являл великодушие к конюху, тонко разбирался в поклонах. Больше о нем рассказать нечего – только эти пошлые, заурядные анекдоты».