Две тысячи лет истории Англии

В самом начале осады Севастополя, 25 октября 1854 г., русские предприняли яростную атаку на занятую противником Балаклаву. Маневр имел отвлекающий характер и преследовал цель облегчить положение севастопольцев. В этом сражении не было победителей и побежденных, но оно наглядно продемонстрировало беспомощность британского командования: главнокомандующий британской армией Фицрой Джеймс Генри Сомерсет, лорд Раглан (1788–1855), и командующий кавалерией Джордж Чарльз Бингэм, граф Лукан (1800–1888), действовали несогласованно. Лукан неправильно понял приказ[92] и подвел свою легкую конницу прямо под русские пушки, что окончилось гибелью как минимум третьей части ее личного состава. Страшными потерями закончилась и битва за Инкерман (5 ноября 1854 г.): потери русской армии составили 12 тыс., а союзников – 3,5 тыс. человек.

В начале Крымской войны Британия пребывала в состоянии эйфории. Известие об объявлении войны вызвало бурю ликования: на улицах Лондона буквально плясали от радости. Сама королева Виктория решила провожать полки в порту отплытия и, стоя на борту флагмана «Виктория и Альберт», наблюдала, как ее флот отправляется в Черное море. Однако в настроениях британцев довольно быстро наступил перелом. В Англию начали поступать ужасные сведения о потерях в Крыму. Солдаты гибли не только от русских пуль, но также от зимних стуж и летнего зноя. В базовом лагере в Скутари[93] отсутствовали элементарные удобства, свирепствовала холера. Рассказывали о нехватке оружия и боеприпасов, о стычках между командирами, о дезертирстве, об отсутствии помощи раненым. Если в душах одних подобные слухи сеяли панику, то другие исполнялись решимостью помочь армии.

Особую страницу в историю Крымской войны внесла Флоренс Найтингейл (1820–1910). Дочь состоятельных родителей, она отказалась от личной жизни, посвятив себя уходу за страждущими. С 1851 г. она работала сестрой милосердия в одной из лондонских больниц и так хорошо зарекомендовала себя, что ее попросили отправиться в Скутари, чтобы надлежащим образом организовать уход за ранеными. Она лично отобрала тридцать восемь помощниц, и в 1854 г. они уже были в Крыму. Под их опекой находилось порой до 5 тыс. раненых и больных. Сестры милосердия работали без устали по восемнадцать-двадцать часов в сутки. Сама Флоренс еженощно совершала обход всех палат, получив у солдат прозвище «Леди с лампой» и «Маленький Ангел Крыма».

Англичане собрали около 45 тыс. фунтов стерлингов на нужды Флоренс Найтингейл, предоставив ей право распоряжаться ими по своему усмотрению. В 1860 г. героиня Крымской войны основала школу медицинских сестер при лондонском госпитале Св. Фомы. В 1901 г. Найтингейл ослепла, но по-прежнему продолжала трудиться. За три года до смерти, в 1907 г., король Эдуард VII наградил ее орденом «За заслуги», который был утвержден им в 1902 г.; по положению об этой награде, число награжденных не должно превышать 24 человек, как и число кавалеров высшего британского ордена – ордена Подвязки.

О Найтингейл и ее помощницах с восторгом писали газеты, Флоренс стала национальной героиней. Королева Виктория в знак признательности послала ей в Крым маленькую брошь и благодарственное письмо. Виктория также посещала раненых в английских госпиталях, однако помещения и больных специально готовили к ее визитам, и королева не могла представить себе, что где-то положение может быть иным.

Более скромным, но от этого не менее ценным представляется гражданский порыв Алексиса Бенуа Сойера, одного из лучших кулинаров викторианской эпохи и автор книг, которые до сих пор издаются и вызывают неподдельный интерес[94]. В 1837–1850 годы он прославился как шеф-повар лондонского «Реформ-клуба», в котором оборудовал суперсовременную кухню, а в военное время создал полевую кухню собственной конструкции, причем настолько удачной, что в армии пользовались ею до 1982 г.

Флоренс Найтингейл

Британские журналисты, работавшие на театре военных действий, открыли новый жанр – фоторепортаж. Наиболее известными фоторепортерами, позволившими британцам своими глазами увидеть войну, стали работавшие при ставке Джеймс Робертсон (1813–1888) и Роджер Фентон (1819–1869). По крайней мере, их снимки дошли до нашего времени и стали настоящим окном в прошлое.

Изнурительная война завершилась подписанием Парижского мирного договора 1856 г., по которому Россия уступала Турции южную часть Бессарабии, а также отказывалась иметь военные базы и флот на Черном море. России были навязаны невыгодные для нее условия мира. Парижский конгресс 1856 г. не решил ближневосточных проблем и посеял семена грядущих конфликтов.

Самая черная страница в карьере канцлера Горчакова