Две византийские хроники Х века

Ослабление экономической мощи столичной знати, укрепление позиций провинциальных феодалов и усиление эксплуатации крестьян сопровождались ухудшением внешнеполитического положения империи: Василий I был последним императором, которому удавалось вести успешные войны с помощью старого ополчения стратиотов. Разорение крестьянства крайне затрудняло набор ополчения: у стратиотов не было средств, чтобы приобрести коня и вооружение, нередко несколько хозяйств складывались и выставляли одного воина. Да и сами стратиоты неохотно шли на войну и подчас откупались от похода. Не удивительно, что со второй половины правления Василия I Византия терпит одно поражение за другим, а к 902 г. окончательно теряет свои владения в Сицилии. В 904 г. арабский флот под командованием Льва Триполийского после недолгой осады захватил второй город империи — Фессалонику; в 907 г. Константинополь капитулировал перед русским флотом; в начале 912 г. возле Хиоса византийский адмирал Имерий был наголову разбит арабами; в 913 г. началось наступление болгар, завершившееся их грандиозной победой у Ахелоя в 917 г. Все это показало непригодность стратиотского ополчения в сложившихся условиях. К середине Х в. постепенно создается иной тип войска — феодальная дружина тяжело вооруженных всадников-катафрактов, обеспечившая военные успехи Никифора II Фоки (963—969) и Иоанна I Цимисхия (969—976).

Таким образом, рубеж IX—X столетий был переломным периодом в развитии византийского феодализма и ознаменовался упорной политической и идеологической борьбой.

Источники для изучения политической и идеологической борьбы в Византии на рубеже IX—X вв. крайне скудны. Единственным известным до 1888 г. нарративным памятником, освещающим события этого времени, была хроника Симеона Логофета, сохранившаяся в нескольких изводах (один из них называется хроникой псевдо-Симеона), однако эти изводы лишь незначительно отличаются один от другого. Рассказ хроники Симеона Логофета о событиях конца IX и начала Х в. донельзя краток и ни в коей мере не дает оснований для восстановления картины сложной политической борьбы той эпохи. Некоторым дополнением к хронике Симеона Логофета могли бы служить сохранившиеся речи и письма политических деятелей этого времени (Арефы Кесарийского, Льва Хиросфакта, Николая Мистика и др.), но в них освещены лишь отдельные эпизоды. Только случайные, спорадические сведения можно почерпнуть из агиографической литературы, например из «Жития Василия Нового».

В отличие от всех этих разнообразных, но все же неполных памятников анонимная хроника содержит чрезвычайно подробное и довольно последовательное повествование о событиях конца IX и начала Х в.

Сведения, которые сообщаются нашей хроникой, приобретают тем большее значение, что автор ее был современником описанных им событий и стоял довольно близко к главному герою рассказа — патриарху Евфимию.

Живость описания событий и знание деталей, имен второстепенных действующих лиц свидетельствуют о том, что он имел возможность многое лично наблюдать, а о многом слышать от очевидцев. В то же время в хронике имеется и непосредственное свидетельство, позволяющее определить некоторые даты жизни анонимного автора; в главе IX он прямо говорит о своей принадлежности к братии Псамафийского монастыря во времена, когда его игуменом был Евфимий (стр. 30, 26)[3]; события, о которых идет речь в главе IX, относятся примерно к 900 г. Это свидетельство позволяет определить время составления хроники. Если автор ее в 900 г. был уже монахом, он вряд ли мог написать хронику позднее 950 г. Очевидно, хроника была составлена в первой половине Х в. и могла быть завершена только после смерти патриарха Евфимия (917), ибо смерть Евфимия описана в этом памятнике; кроме того, в хронике упоминается о примирении сторонников Евфимия и Николая Мистика, состоявшемся в июле 920 г. Таким образом, это сочинение времен Льва VI можно датировать примерно 920—950 гг.

Это анонимное повествование, написанное псамафийским монахом и ставившие в центре политических событий в Константинополе фигуру псамафийского игумена Евфимия, позднее избранного патриархом, с известным основанием может быть названо «Хроникой анонимного монаха Псамафийского монастыря в Константинополе», или, короче, «Псамафийской хроникой».

О себе автор не сообщает никаких сведений, кроме того, что он был монахом Псамафийского монастыря.

Однако «Псамафийокая хроника» содержит некоторые данные, позволяющие судить о мировоззрении анонимного хрониста и вместе с тем выяснить социальные и политические воззрения той среды, с которой он был связан.