Две Войны

— Эльфы считают себя детьми дня и солнца, — объяснил Ашган. — Ночь и зима в их лесах наступают очень ненадолго. Лишь когда умирает правитель и трон на три положенных недели траура остается пустым, все листья опадают с деревьев, а с неба непрестанно сыплет снег, наметая сугробы в рост человека или эльфа, а то и выше. Но стоит новому король или королеве воссесть на трон, как тут же весь снег тает и за одну ночь на деревьях вырастают новые листья.

— Ты иногда разговариваешь как настоящий поэт, — сложив ладони замком, Роланд уперся в них лицевой часть своего топхельма, — напоминаешь мне моего бывшего оруженосца. Я посвятил его в рыцари перед самой смертью. Жаль парня, он был в сущности очень хорошим человеком.

— Твой бывший оруженосец, Зигфрид де Монтрой, не погиб, — покачал головой Ашган. — Он отличился в недавней войне с демонами и, более того, сейчас ведет сюда экспедиционный корпус на помощь эльфам.

— Будет не очень приятно сражаться с ним, — вздохнул Роланд, ничуть не удивленный осведомленности некроманта. — Лучше бы здесь объявился Ганелон.

— И Гретхен, в придачу, — растянул тонкие губы в улыбке Ашган.

Оба отлично помнили о своем небольшом «дельце», в которого оба потерпели фиаско.

* * *

С помощью Эмри я отобрал два сотни обещанных Каролусом рыцарей. Это были достойные, но не слишком религиозные люди и ни один не принадлежал к роду, участвовавшему в битвах при Индаставизо — весьма верное решение, вендетты многие дворяне могут вести до бесконечности. В итоге у нас сформировалось знамя[35] в две с половиной тысячи отборных воителей, «копья» которой выделялись из солдат императорской гвардии. По счастью, большая часть простых воинов уцелела в сражении, предпочтя сдаться, как только участь рыцарей — союзников сенешаля де Лейли, была решена. А проводить какие-либо карательные акции в духе энеанских легионов не стали.

Утром третьего дня с прибытия эльфийских посланцев мы отправились в путь. Отряд отправился точно на запад, к границе княжества Мейсен, лишь недавно силой присоединенного к империи. Будучи оруженосцем графа Роланда я участвовал в войне с мейсами князя Дезидерия, как гордо именовал себя этот варвар. Никогда не забыть мне прорыва рыцарского отряда через горящий, подожженный самими мейсами, понявшими, что сопротивляться бесполезно, деревянный замок или отчаянной рубки с непревзойденными всадниками вождя Монте Самбийского. Теперь же нам придется шагать через эти земли, что когда-то придавали огню и мечу, ожидая стрелы в спину или еще чего-нибудь в этом духе. Надеюсь, их остановит знамя императорского посланца или присутствие ближайших грозных соседей — эльфов. Хотя, помня о неистовости и лихости мейсов, не стоит уповать на это.

По дороге к Эльфийским лесам я успел неплохо познакомиться с охотником на демонов — странным воином по имени Эшли, он был единственным с кем можно было разговаривать — высокие лорды и пары слов не сказали с начала похода, а уж носами едва не упирались в низкие тучи, спешившие разразиться снегом, понимая, зиме осталось недолго.

— Я — маг, — спокойно сказал мне как-то Эшли. — Здесь, среди людей, мне делать нечего. Инквизиция работает слишком хорошо, а гореть на костре мне не особенно хочется.

— Но ведь маги успели натворить очень много зла, — возразил молодой рыцарь Антуан фон Грюниген — коренной уроженец Билефелии, о чем говорила дворянская приставка «фон». — Если бы не усилия борцов с Искушением, Энеанская империя пала и рассыпалась в прах.

— Она и так пала и рассыпалась, — усмехнулся Эшли, — и маги тут не при чем. Нашествие варваров — наших предков не смогли остановить ни инквизиторы, ни легионы, славившиеся дисциплиной и боевой мощью, ни кто бы то ни было еще.

— Довольно еретические слова, — усмехнулся я. — За них можно и на костер загреметь.

— Здесь фанатиков, надеюсь, нет, — пожал плечами Эшли. — Они бы не пошли в поход на защиту Старшего народа. Правда, церковные наушники — вполне добровольные — конечно же есть. Я ничего против них не имею, главное, — эту фразу он произнес нарочито громко, — чтобы они сражались наравне со всеми. Церковь давно мечтает проникнуть в секреты эльфов, но их не ведаю ни я, ни даже мои высокие спутники. — Он кивнул на эльфов, державшихся особняком, как обычно. — Вас же и подавно ни к одному не подпустят.

— Меня все-таки интересуешь ты сам, Эшли, — продолжал настаивать я, не давая охотнику на демонов в очередной раз уклониться от этой темы. — Странное у тебя какое-то имя. Я никогда не слышал подобных.

— Мой отец был родом с Ланда, — наконец-то, прямо ответил Эшли, — а мать иберийка, ну, в смысле, уроженка марки. Имя у меня как раз шерландерское, отец настоял. Поэтому неудивительно, что ты, Зигфрид, не слышал подобных. — Эшли не признавал сословий и титулов, обращаясь ко всем на «ты» и требуя того же от остальных, будь то рыцари или простые солдаты. — О своей жизни и том, как попал к эльфам, — предупреждая мои дальнейшие вопросы, сказал охотник, — распространяться я не хочу. Это прошлое и оно прошло.